Агата Кристи - Подвиги Геракла. После похорон (сборник)

– Ничего определенного. Совсем ничем не выдающийся тип. Тысячи таких, как он, молодых людей передвигаются по стране на поездах, автобусах или велосипедах. Люди через две-три недели затрудняются сказать с абсолютной точностью, когда они были в том или ином месте или видели того или иного человека, – вздохнул Мортон и опять ненадолго замолчал, после чего продолжил: – У нас появилась довольно любопытная информация от матери-настоятельницы одного монастыря – уже забыл, как он называется. Две ее монахини собирали пожертвования. Создается впечатление, что они заходили в коттедж миссис Ланскене накануне того дня, когда та была убита, но на их звонки и стук никто не откликнулся. Это совершенно естественно – хозяйка уехала на север, на похороны Эбернети, а Гилкрист, получив свободный день, отправилась на экскурсию в Борнмут. Все дело в том, что монахини говорят, что в доме кто-то был. Они якобы слышали вздохи и стоны. Я предположил, что это было на день позже, – но мать-настоятельница утверждает, что такого не могло быть. У них, видите ли, строгий учет. Могло ли случиться так, что кто-то искал что-то в коттедже, воспользовавшись отсутствием обеих женщин? И, может быть, этот кто-то, не найдя того, что искал, вернулся на следующий день? Вздохи, не говоря уже о стонах, мало о чем говорят мне. Даже монахини могут поддаться влиянию внешних факторов, а уж в доме, в котором было совершено убийство, обязательно должны звучать стоны. Вопрос в том, был ли в коттедже кто-то, кто там быть не должен? А если да, то кто это был? Все семейка Эбернети собралась на похоронах.

– А эти монахини, которые собирали деньги в том районе, – задал Пуаро, казалось бы, совсем неуместный вопрос, – они не пробовали вернуться в другой день?

– Они действительно появились позже, где-то через неделю. Насколько я понимаю, как раз в день досудебного разбирательства.

– Ну что же, – сказал Эркюль, – все совпадает. Все очень хорошо совпадает.

– А почему такой интерес к монахиням? – спросил Мортон.

– Их постоянно мне подсовывают, хочу я этого или нет. Вы ведь заметили, инспектор, что они появились именно в тот день, когда в коттедже оказался кусок отравленного свадебного торта.

– Но вы ведь не думаете… Это абсолютно абсурдно…

– У меня не бывает абсурдых идей, – жестко ответил сыщик. – А сейчас, mon cher, я оставляю вас с вашими вопросами, касающимися нападения на миссис Эбернети. А сам отправляюсь на поиски племянницы недавно почившего Ричарда Эбернети.

– Поосторожнее с тем, что будете говорить миссис Бэнкс.

– А я вовсе не ее имею в виду. Я говорю о второй племяннице Ричарда Эбернети.

Пуаро нашел Розамунду сидящей на лавочке и наблюдающей за тонким ручейком, который затем превращался в небольшой водопад, превращавшийся, в свою очередь, в ручеек среди корней рододендронов.

– Надеюсь, что я не помешаю Офелии, – произнес сыщик, усаживаясь рядом с актрисой. – Вы, возможно, учите роль?

– Я никогда не играла в шекспировских пьесах, – ответила миссис Шайн. – Разве что в студии. Джессику в «Венецианском купце». Жуткая роль.

– Но не без пафоса. « Я никогда не испытываю радости, когда слышу приятную музыку… » Какую же ношу она должна была нести, бедная Джессика, дочь ненавидимого и презираемого еврея! Какие сомнения она должна была испытывать, когда брала дукаты отца, чтобы бежать с любовником… Джессика с золотом – это одно, а Джессика без золота – совсем другое.

Розамунда повернулась и посмотрела на Эркюля.

– А я думала, что вы уже уехали, – сказала она обвиняющим голосом и опустила глаза на свои ручные часики. – Сейчас уже больше двенадцати.

– Я пропустил свой поезд, – объяснил Пуаро.

– Зачем?

– Вы что, думаете, что я пропустил его по какой-то причине?

– Думаю, что да. Вы ведь человек аккуратный, не правда ли? И если б вы хотели успеть на поезд, то успели бы на него.

– Ваша логика изумительна. Кстати, мадам, я сидел вон в той маленькой беседке в надежде, что вы нанесете мне визит.

Розамунда уставилась на него:

– А почему я должна была это сделать? Вы же вроде уже попрощались со всеми в библиотеке.

– Вы правы. И что же, нет ничего такого, что вы хотели бы сказать мне?

– Нет, – женщина покачала головой. – Мне надо очень многое обдумать. Важные вещи.

– Понимаю.

– Обычно я не очень часто думаю, – пояснила актриса. – Мне кажется, что это просто потеря времени. Но сейчас это важно. Мне кажется, что человек должен планировать свою жизнь такой, какой хочет ее видеть.