С. Линни - Сокровище Эдема

Вспомнив встречу с Эрихом Миндхардтом, Макмиллан с величайшей торжественностью извлек футляр, раскрыл его, протянул аль-Асиму и заявил:

– Представьте себе это ожерелье на очаровательной шейке вашей молодой невесты…

От него не укрылось выражение удивления и великой тоски, мелькнувшее на лице Хаджи. Однако оно тотчас же исчезло, и бедуинский вождь попытался изобразить скучающее «да были мы там, да видели мы все это».

– Ничего не могу обещать. Вашей безделушке будет очень трудно обойти те украшения, которые я уже видел.

Макмиллан почувствовал, что аль-Асим всем сердцем хочет получить ожерелье и просто изображает равнодушие, стараясь сбить цену. Надо подыгрывать ему до тех пор, пока не станет понятно, как получить в свои руки шкатулку.

– Мои коллеги, конечно же, не предложили ничего такого, что могло бы сравниться с этим голубым танзанитом.

– Я обдумаю ваше предложение с должным вниманием и завтра утром сообщу свое решение. Надеюсь, вы останетесь на свадебную церемонию? – Хаджи небрежно махнул рукой, показывая, что разговор окончен.

– Я непременно буду на ней присутствовать. – Макмиллан встал.

26 января 2007 года, 19.14

(15 часов 16 минут до окончания аукциона)

Иудейская пустыня, к западу от Мертвого моря

Израиль

Сафия сидела в окружении смеющихся, рукоплещущих женщин и старалась им подпевать.

– Кто будет сегодня любимой женой? – спрашивала запевала. – Та, тощая?

– Нет, нет! Только не тощая! – со смехом отвечали остальные женщины.

Запевала вытащила в центр круга худенькую троюродную сестру невесты.

Густо покраснев, девушка ответила нараспев:

– Нет! Сегодня не я любимая жена!

– Может быть, старая? – продолжалась песня.

Запевала выбрала в толпе сначала пожилую женщину, затем дородную и перешла к следующему куплету:

– Кто будет сегодня любимой женой? Маленькая девочка?

Смеясь и хлопая в ладоши, женщины хором ответили:

– Нет, нет, только не маленькая девочка!

Сафия поняла, что должна пропеть ответ, но слова обжигали ей горло.

– Нет! Сегодня не я любимая жена!

Надеясь, что никто не обратил внимание на ее угрюмый вид, она поспешила опуститься на землю. Она не маленькая девочка!

У нее новое платье, она даже надела платок. Почему все над ней смеются?

Похоже, все остальные начисто забыли о своих заботах, о том, в каком неопределенном положении находились – как и все израильские арабы. Но разговор с Тариком вселил в сердце Сафии беспокойство. Все это – дом, образ жизни – вскоре, возможно, изменится. Даже сам Хаджи желает перемен. Именно поэтому он и собирается продать шкатулку. Зачем?

Сафия не просила от жизни многого. Больше всего она хотела, чтобы следующим шейхом стал Тарик. Он будет хорошим предводителем. Конечно же, все должны это понимать. Он происходит из знатной семьи, которая в прошлом уже не раз выдвигала вождей. Тарик может проследить свою родословную до древних святых. Правда, он в семье не старший сын, но Хаджи Омар также не был таковым.

Но как может сам Тарик бросать вызов старому укладу? Он хочет построить поселение из домов, похожих на большие шатры. Внешне похожих. Но на самом деле это будут не шатры, а подделка.

Тарик хочет, чтобы она, Сафия, продолжала учиться в школе. О чем он думает? Для того чтобы стать первой женой, школа не нужна. Власть позволяют демонстрировать только тем женщинам, у которых влиятельные мужья. Подобные мужчины не женятся на девушках, прельстившихся западными идеалами, такими как совместное обучение мальчиков и девочек.

Под ритмичные рукоплескания женщин запевала спросила:

– Кто будет сегодня любимой женой? Прекрасная?

– Да, да! – ответили женщины. – Конечно же прекрасная!

Запевала взяла невесту за руки и подняла ее на ноги. Руки Ясмин были покрыты затейливыми узорами, старательно нанесенными ближайшими родственницами, а также другими женщинами, владеющими искусством рисовать хной.

Ясмин встала. Она не улыбалась. Все происходящее принимала как должное, словно оказывала одолжение своему клану, выходя замуж за Хаджи. Ясмин производила впечатление заносчивой, избалованной девушки. Все были уверены в том, что ее интересует только богатство Хаджи, больше ничего. Неужели аль-Асим слеп, глуп, ослеплен страстью? Мужчины не должны поддаваться чувству. Это очень плохо.

Однако остальные женщины почему-то плясали и веселились так, словно им не было никакого дела, как на обычной свадьбе. Так чем же была встревожена Сафия? Она не могла объяснить это даже самой себе. Да, эта заносчивая девчонка скоро станет жить в их клане, но их пути с Сафией вряд ли будут часто пересекаться.