Нил Стивенсон: Вирус «Reamde»

День благодарения

Последнее время Ричард часто бывал на ферме, главным образом потому, что Джон в завещании назначил его душеприказчиком. Поскольку Элис была жива, Ричарду не пришлось перебирать все имущество брата, лишь то, что не могло понадобиться вдове: инструменты, походное и охотничье снаряжение, одежду. Практически все он роздал сыновьям и зятьям Джона и Элис, остались только кое-какие мелочи. Труднее всего (в эмоциональном смысле) было определиться с протезами. Ричард покупал Джону новую пару всякий раз, как слышал о каких-нибудь новациях в этой области, так что в углу чулана скопилась аккуратная поленница искусственных ног. Целый вечер Ричард в слезах их разбирал, и внезапно его посетила мысль – может, не слишком разумная практически, но сердце говорило, что она правильная. Он позвонил Оливии, которая сказала, что «знает, как связаться» с Соколовым. Они обменялись несколькими электронными письмами с обмерами и фотографиями. Выяснилось, что вес, рост, длина ноги и размер обуви у Соколова почти такие же, как были у Джона. Вечером того же дня Ричард был в местном офисе UPS и отправлял несколько очень дорогих углепластиковых правых ног на адрес в Соединенном Королевстве. Конечно, требовалось кое-что подогнать, а также изготовить индивидуальную культеприемную гильзу, но в целом Соколов получил куда более качественные протезы, чем предоставила бы ему государственная служба здравоохранения.

В одиннадцать утра, когда все вернулись из церкви – поминали не только Джона, но и Питера, Чета, Сергея, Павла, охотников, владельцев автофургона и двух соседей Джейка, – Зула подключила свой ноутбук к плазменной панели у деда в комнате и по скайпу позвонила Оливии в Лондон. Та как раз вернулась с работы и с головы до ног выглядела исключительно стильным аналитиком разведслужбы. Она сразу попросила Зулу приблизить лицо к камере и показать новый искусственный зуб, совершенно неотличимый от выбитого, и губу над ним, где остались тоненький шрам и ямка. Ямку, объяснила Зула, тоже можно убрать, но она решила: пусть будет. Оливия горячо ее одобрила и отвела назад волосы (уже заметно отросшие), чтобы показать «франкенштейновский», по ее словам, шрам от стекла в Сямыне.

Затем Зула отошла от камеры, и Оливия похвалила ее парадно-выходное платье. Зула в притворном смущении сделала реверанс, расправила сзади юбку и села на диван рядом с дедом.

– Боже мой, кто все эти милые молодые джентльмены? – воскликнула Оливия. – В каком блистательном обществе вы вращаетесь, моя дорогая!

Потому что по другую руку от Зулы сидел Чонгор в спешно приобретенном черном костюме из большеразмерной секции «Уолмарта». С неловкостью, свойственной всем ухажерам глубоко на вражеской территории, он положил руку на спинку дивана у Зулы за спиной. Последовала комическая интерлюдия, поскольку при этом он задел и сбил дедову кислородную трубку. По счастью, у Ричарда было время прочесть все инструкции к системе жизнеобеспечения, так что теперь он в притворном ужасе вскочил и с карикатурным усердием все поправил, а затем предложил сделать отцу искусственное дыхание. Не совсем ясно, много ли понял дед, но, судя по лицу, сознавал, что его и остальных развлекают.

– А как ты? – спросила Зула, когда все немного успокоились. – В каком обществе вращаетесь вы, душенька?

Ноут Оливии стоял, вероятно, на кухонном столе. Сейчас она закатила глаза и вздохнула, словно говоря: «Ну вот, разоблачили». Ее руки стали огромными, комната повернулась, и все увидели Соколова. Он сидел в махровом халате, пил кофе и читал книгу через очки-половинки, придававшие ему профессорский вид. Все в айовском доме завопили «ура!», а Соколов отсалютовал им кофейной чашкой и отпил глоток.

– Который у вас там час? Что это вы так поздно встаете и принимаете душ? – игриво полюбопытствовал Ричард.

Соколов взглянул немного растерянно, и все услышали, как Оливия что-то объясняет ему по-русски. Наконец Соколов понял шутку, с терпеливой снисходительностью глянул в экран и сказал:

– Только что из спортзала.

Потом откинулся в кресле и положил ногу на стол.

Все на мгновение умолкли. Наконец Ричард произнес:

– Отлично сидит. Прямо как родной.

– Небольшая цена, – сказал Соколов. – Очень небольшая цена.

Из-за того, что они общались по скайпу, непонятно было, на кого он смотрит, но Зула чувствовала, что и слова, и взгляд обращены к ней.