Элизабет Джордж - Всего одно злое дело

– Планирование отпуска в Шотландии не должно забирать столько сил и времени. Боб пытается уверить меня, что это «за пределами страны», а он является опекуном, и так далее, и так далее, и так далее. Неудивительно, что мне пришлось выпить, чтобы расслабиться. – А когда он бросил на нее подозрительный взгляд, добавила: – Шутка, Томми.

Изабелла прошла за стол, уселась в свое кресло, неожиданно сняла свое простое ожерелье, положила его на стол и стала массировать себе шею.

– Защемление нерва, – пожаловалась она. – Слишком много стресса, я думаю. Да, эти дни выдались непростыми.

– Я видел в коридоре Джона.

– Что ж. Он был слегка ошарашен. А кто не был бы на его месте? Он и предположить не мог, что за ним следят, но, честно говоря, чего другого он ожидал?

Линли внимательно наблюдал за ней. Лицо Ардери абсолютно ничего не выражало.

– По-моему, я тебя не совсем понимаю, – сказал он.

Она продолжила массаж.

– Я не была уверена, что это сработает. Ну, когда я сначала прикрепила Барбару к нему, а затем дала ей другое задание. Но и предположить не могла, до чего доведет его ненависть к нам обоим. Сначала она следила за ним по всему Лондону, а потом он стал гоняться за ней. Наверняка в охоте на лис есть какой-то специальный термин для этого, который человек твоего круга и воспитания должен обязательно знать…

– Я не охочусь, – ответил он. – Попробовал однажды, и мне хватило на всю жизнь.

– Да-да-да. Что ж, это на тебя похоже. Я всегда говорила, что ты предатель своего класса… – Изабелла улыбнулась. – Как поживаешь, Томми? Нынче ты выглядишь как-то… более умиротворенно, что ли? Ты что, нашел себе кого-то?

– Изабелла, объясни, наконец, что происходит? Хильер, ССБ-1, помощник по вопросам персонала, Управление кадров…

– Джона Стюарта переводят, Томми, – ответила она. – Я думала, что ты понял, о чем я говорю. – Она надела ожерелье и застегнула блузку. – У Барбары было задание выманить его. Она должна была нарушать все возможные инструкции на каждом шагу, а мы – проследить, будет ли он использовать свое служебное положение, начав против нее собственное, не согласованное ни с кем расследование. И именно это он и сделал, что мне ясно показали уже первые его отчеты. Но ты понимаешь, что полностью избавиться от этого типа практически невозможно. Однако ССБ-1, Хильер и Управление кадров решили, что перевод в Шеффилд – это именно то, что ему надо. Чтобы он набрался опыта эффективного управления людьми в рамках существующей иерархии.

Облегчение, которое почувствовал Томас, было невероятным. Так же как и благодарность.

– Изабелла… – сказал он.

– В любом случае, Барбара хорошо справилась со своей ролью, – заметила Ардери. – Можно было подумать, что она действительно слетела с катушек, правда?

– Почему ? – тихо спросил он. – Почему, Изабелла? Ты настолько многим рисковала…

Ардери вопросительно посмотрела на него.

– Ты меня совсем запутал, Томми. Я совсем не понимаю, о чем ты говоришь. Но, наверное, это не так уж и важно. Главное, что с Джоном мы разобрались. И теперь, как говорится, горизонт чист и Барбара может вернуться. И мы все отметим успешное завершение полученного задания.

Линли понял, что Изабелла не остановится. Она получит свое тем или иным способом.

– Изабелла, я просто не знаю… Спасибо тебе большое. Хотел бы сказать, что ты об этом не пожалеешь, но это будет, видит бог, неправдой.

Ардери очень долго рассматривала его лицо. На какую-то минуту Томас опять увидел ту женщину, чьим телом долго наслаждался в постели. А потом эта женщина исчезла, и, как он понял, уже навсегда. Ее следующие слова, произнесенные спокойным голосом, подтвердили его догадку:

– Теперь я командир, Томми. Или мадам. Или суперинтендант. Но никак не Изабелла. Думаю, что нам обоим это понятно.

Барбара не ответила ни на один звонок Линли. Что бы ни ожидало ее в будущем, она не хотела этого знать. Поэтому, вернувшись, сержант забралась в свое бунгало и вывалила содержимое дорожной сумки на пол. Посмотрев на кучу грязных вещей, решила, что ей срочно надо в прачечную. Туда она и отправилась. Расположилась в этом помещении с температурой, как в сауне, и со стойким запахом стирального порошка, стирала, сушила и гладила. А когда дольше тянуть время было невозможно, вернулась домой.

Одиночество постепенно проникало ей в душу. Барбара всегда была одинока, но боролась с этим с помощью своей работы и обязательных посещений матери в ее клинике, где та постепенно угасала, а также с помощью неожиданных, но всегда приятных контактов с соседями. Хейверс не хотела сейчас думать об этих соседях, но, когда она прошла мимо их квартиры с закрытыми и плотно зашторенными окнами, ни о чем другом думать она уже не могла.