Артур Дойл - Возвращение Шерлока Холмса. Долина Ужаса (сборник)

Поначалу служанке показалось, что Смит уже мертв, однако после того, как она плеснула ему в лицо воды из графина, он на секунду открыл глаза. «Профессор… – еле слышно прошептал он, – это была она». Служанка готова поклясться, что это его точные слова. Он попытался сказать что-то еще, поднял правую руку, но не смог. Голова его откинулась, он умер.

В это время в комнату вбежала экономка, но услышать предсмертный шепот секретаря не успела. Оставив служанку с телом, она поспешила в комнату профессора. Он сидел на своей кровати и был страшно взволнован, так как услышал достаточно, чтобы понять, что случилось нечто ужасное. Миссис клянется, что профессор был в ночной сорочке, да сам он и не смог бы одеться без помощи Мортимера, который должен был прийти к нему в двенадцать. Профессор говорит, что только слышал откуда-то издалека крик, и больше ему ничего не известно. Что означают последние слова «Профессор… это была она», он не знает, но предполагает, что это не более чем бред умирающего. Он уверен, что у Виллоуби Смита врагов не было, и назвать причины преступления не может. Первое, что он сделал, это отправил садовника Мортимера в местное отделение полиции. Через какое-то время главный констебль вызвал меня. До моего приезда там ничего не трогали, всем было приказано не выходить на дороги, которые ведут к дому. Для применения вашего метода, мистер Шерлок Холмс, условия были идеальные.

– Не хватало только самого мистера Шерлока Холмса, – горько улыбнулся мой друг. – Опишите свои действия.

– Сначала, мистер Холмс, взгляните на этот план. Так вам будет понятно расположение профессорского кабинета и некоторых других мест в доме.

Он достал лист бумаги, развернул и вручил Холмсу. Я встал, подошел к Холмсу и тоже посмотрел на чертеж.

– Это, конечно же, грубый набросок, я изобразил только те места, которые, как мне кажется, могут иметь отношение к делу. Все остальное вы позже сами увидите. Итак, во-первых, если предположить, что убийца проник в дом с улицы, как он (или она) это сделал? Несомненно, прошел по садовой дорожке и вошел в дом через черный ход, откуда открывается прямой доступ к кабинету. С другой стороны попасть туда было бы весьма затруднительно. Покинул дом убийца, скорее всего, тем же путем, что и вошел, потому что оба других выхода из кабинета были перекрыты: по одному шла Сьюзен, спускавшаяся по лестнице, другой ведет прямо в спальню профессора. Поэтому я сразу же осмотрел садовую дорожку, которая после дождя размокла, и на ней наверняка должны были остаться следы.

Но осмотр показал, что я имею дело с осторожным и опытным преступником, потому что на садовой дорожке я не обнаружил ни единого отпечатка. Однако, вне всякого сомнения, кто-то прошел по траве, которая растет по обеим сторонам дорожки, и сделал он это специально, чтобы не оставить следов. Четких отпечатков на траве я не нашел, но она была примята, и было видно, что по ней шли. И пройти по ней мог только убийца, потому что ни садовник, ни кто-либо из обитателей дома в то утро там не ходил, а дождь прошел ночью.

– Одну секунду, – сказал Холмс. – А куда ведет эта дорожка?

– К большой дороге.

– Ее длина?

– Примерно сто ярдов.

– В том месте, где садовая дорожка проходит через калитку, на ней обязательно должны были остаться следы.

– К сожалению, там она вымощена плиткой.

– Ну, хорошо, а на большой дороге?

– Там такая слякоть и каша, что вообще ничего не разберешь.

– Жаль. Ну, а эти следы на траве, они шли от дома или к дому?

– Определить это невозможно. Ни одного четкого отпечатка не было.

– Ступни большие или маленькие?

– Это также нельзя было определить.

Холмс в сердцах крякнул.

– Но сейчас, после ливня и урагана, понять там что-нибудь будет труднее, чем на этом палимпсесте! – досадливо сказал он. – Но уж ничего не попишешь. А что, Хопкинс, вы сделали после того, как выяснили, что ничего не выяснили?

– По-моему, я выяснил немало, мистер Холмс. По крайней мере, узнал, что кто-то тайком пробрался в дом с улицы. Потом я принялся за осмотр коридора. Там следов не было, потому что на полу – кокосовая циновка, на которой следы вообще не остаются. Коридор вывел меня уже в сам кабинет. Это не очень большая комната, в которой почти нет мебели. Самый большой предмет в ней – огромный письменный стол с бюро из двух колонн выдвижных ящиков и шкафчика посредине. Ящики были открыты, шкафчик – заперт. Ящики, похоже, вообще никогда не закрывались, в них не было ничего ценного. В шкафчике лежали кое-какие важные бумаги, но, судя по всему, к ним никто не прикасался, и профессор меня уверил, что ничего не пропало. В общем, на ограбление это не похоже.