Хизер Гуденкауф - То, что скрыто

– Как я выгляжу? – спрашиваю я, поднимая руки над головой и крутясь на каблуках.

Одежду я позаимствовала у Би. Юбка мне коротковата, рукава блузки не достают до запястий, а туфли жмут, но вид у меня вполне деловитый. Надеюсь, я произведу хорошее впечатление. Потом нужно будет съездить к родителям и взять кое-что из старой одежды, но до сих пор мне так и не удалось до них дозвониться. Отец по работе много разъезжает, а мать ведет бурную общественную жизнь. Они очень занятые люди.

– Ты выглядишь чудесно, – уверяет Олин. – Может, тебя все-таки подвезти?

– Нет, спасибо. С удовольствием прогуляюсь пешком, – отвечаю я. Меня охватывает радость. Наконец-то я могу идти куда хочу, подставлять лицо солнцу или ночной прохладе!

В «Закладку» я прихожу вскоре после открытия. Посмотрев в витрину с улицы, замечаю женщину – наверное, она и есть миссис Келби. Она разговаривает с покупательницей, улыбается, складывает книги в фирменный пакет с названием магазина. Я гляжу на себя в витрину. Потом глубоко вздыхаю и толкаю дверь.

– Здравствуйте! – довольно уверенно говорю я, хотя никакой уверенности не чувствую. Миссис Келби высокая, но все равно ниже меня. Крепко сложена, сильная, подтянутая, с оливковой кожей и густыми золотисто-каштановыми волосами, свободно спадающими на плечи. На ней толстые модные очки в черепаховой оправе. – Меня зовут Эллисон Гленн, – говорю я, протягивая руку, как меня учили. – Я пришла насчет работы на неполный день. – Дальше все становится чуть сложнее. Напомнить ли ей, что обо всем договорилась инспектор по условно-досрочному освобождению? Рассказывать ли о моем прошлом? Мы с Олин обсудили все за и против того, чтобы первой упоминать о тюремном заключении. Я по-прежнему не знаю, что делать.

Миссис Келби улыбается мне неподдельной, широкой улыбкой, от души. Улыбка у нее не приклеенная, не искусственная. Хороший знак!

– Здравствуй, Эллисон, – говорит она. – Спасибо, что зашла. Приятно с тобой познакомиться. Садись, и давай поговорим. Заранее прошу прощения, если нас будут постоянно прерывать, но у нас не хватает рабочих рук.

Мы садимся; я скрещиваю ноги, складываю руки на коленях и жду первого вопроса.

– Может, для начала расскажешь о себе? – предлагает миссис Келби.

– Мне двадцать один год, – осторожно начинаю я. – В старших классах я была круглой отличницей, членом Национального общества почета… – Я умолкаю. Мне кажется, что голос у меня визгливый; должно быть, со стороны я выгляжу нелепо. Миссис Келби выжидательно смотрит на меня. Я набираю в грудь побольше воздуха: – Миссис Келби, мне бы очень хотелось у вас работать. В прошлом я совершила несколько ужасных ошибок, которые больше никогда не повторятся. – Я наклоняюсь вперед и смотрю ей в глаза. – Я начинаю новую жизнь и буду вам очень признательна, если вы… – Подбородок у меня дрожит, глаза наполняются слезами. – Если вы дадите мне шанс!

Миссис Келби некоторое время молча смотрит на меня. Невозможно угадать, о чем она думает.

– Знаешь, Эллисон, мне кажется, это пойдет на пользу нам обеим. Олин очень хорошо о тебе отзывается, а мне очень пригодится твоя помощь. – Миссис Келби улыбается, и глаза у нее такие добрые! Давно я не видела ни в ком такой доброты.

Я откашливаюсь, быстро смахиваю слезы.

– Спасибо! – Я вздыхаю с облегчением.

– Вот и отлично, – весело говорит она и встает. – Ты не против приступить к работе послезавтра? Скажем, с девяти утра и где-то до четырех?

Я киваю:

– Да, конечно. Спасибо, спасибо вам огромное! – Я снова протягиваю ей руку, и она без колебания пожимает ее.

– Пожалуйста. Тебе понравится здесь работать. Приходи завтра, познакомишься с моим сынишкой. Его зовут Джошуа.

– С удовольствием. И еще, миссис Келби… – Меня переполняют чувства, и я боюсь снова разреветься. – Постараюсь работать у вас очень хорошо. Вы не пожалеете!

Назад, в «Дом Гертруды», я практически прыгаю на одной ножке. Мне хочется кому-нибудь рассказать о том, как прошло собеседование. Хочется, чтобы кто-то порадовался за меня. Но позвонить я могу только одному человеку – Бринн.

Много лет, еще до того, как меня посадили в тюрьму, мне снится один и тот же сон – очень страшный. Он повторяется снова и снова. И снится мне вовсе не то, что можно представить… не младенцы и реки. Как ни странно, в моем кошмаре повторяется кое-что другое. Во сне я у себя дома, готовлюсь к выпускным экзаменам. Сижу, склонившись над учебниками, и что-то быстро пишу в блокноте, как вдруг звонит будильник. Вот оно! Время! Мне пора на экзамен! Я тщательно складываю в рюкзак учебники и тетради, затачиваю семь мягких карандашей. Карандаши требуются потому, что распознавать ответы будет компьютер. Спокойно подхожу к двери своей комнаты. Я полностью готова, я не сомневаюсь в том, что сдам экзамен на «отлично». Тянусь к дверной ручке… Ручка не поворачивается.