Агата Кристи - Трагедия в трех актах

– Да, это так, – кивнул Пуаро.

– Ее убили, чтобы не дать ей сообщить нам то, что она знала.

– Или то, чего она не знала… Но не будем тратить время. У нас много дел. Больше смертей быть не должно. Нам нужно об этом позаботиться.

– Это соответствует вашей версии насчет личности убийцы? – полюбопытствовал мистер Саттерсвейт.

– Да, вполне. Но убийца оказался опаснее, чем я думал. Мы должны соблюдать осторожность.

Суперинтендент Кроссфилд вышел из палаты вместе с ними и узнал от них о телеграмме. Ее отправили из почтового отделения Мелфорта. Молодая леди, принимавшая телеграмму, сказала, что ее передал мальчик. Она запомнила это, так как ее заинтересовало упоминание о смерти сэра Бартоломью.

После ленча в компании суперинтендента и отправления телеграммы сэру Чарлзу расследование продолжилось.

К шести вечера удалось разыскать мальчика, который принес на почту телеграмму. По его словам, ему передал ее плохо одетый мужчина, который сказал, что телеграмму дала ему «чокнутая леди» из «дома в парке». Она завернула в нее две полукроны и бросила в окно. Мужчина боялся впутаться в какое-то темное дело, и почта была ему не по пути, поэтому он дал мальчику одну полукрону и сказал, чтобы сдачу тот оставил себе.

Полиция начала разыскивать мужчину, а Пуаро и мистер Саттерсвейт отправились назад в Лондон.

Они прибыли в город около полуночи. Эгг вернулась к матери, но сэр Чарлз встретил их, и трое мужчин обсудили ситуацию.

– Послушайте меня, mon ami [62], – обратился к сэру Чарлзу Пуаро. – Это дело могут раскрыть только маленькие серые клеточки мозга. Ехать через всю Англию в надежде услышать от этой женщины то, что мы хотим знать, было любительской и абсурдной затеей. Правду можно увидеть только изнутри.

Лицо Картрайта выражало скептицизм.

– Тогда что вы намерены делать?

– Думать. Прошу у вас на это ровно сутки.

Сэр Чарлз улыбнулся и покачал головой.

– Это поможет вам узнать то, что хотела рассказать та женщина?

– Надеюсь.

– Что-то не верится. В любом случае, мсье Пуаро, действуйте по своему усмотрению. Если вы можете раскрыть эту тайну, то мне она не по зубам. Признаю себя побежденным. К тому же у меня есть другие занятия.

Если он ожидал вопроса, то был разочарован. Правда, мистер Саттерсвейт слегка встрепенулся, но Пуаро оставался погруженным в свои мысли.

– Ну, мне пора идти, – сообщил актер. – Да, совсем забыл… Меня беспокоит мисс Уиллс.

– Почему?

– Она уехала.

Пуаро уставился на него:

– Уехала? Куда?

– Никто не знает… Получив вашу телеграмму, я задумался. Как я уже говорил вам, я чувствовал уверенность, что эта женщина что-то скрывает, и решил попробовать в последний раз вытянуть это из нее. Я поехал к ней в Тутинг – прибыл туда около половины десятого, – но мне сообщили, что она утром уехала, сказав, что проведет день в Лондоне. Вечером прислуга получила от нее телеграмму, в которой мисс Уиллс сообщила, что сегодня не вернется, и просила не беспокоиться.

– А прислуга беспокоилась?

– Очевидно. Понимаете, она не взяла никакого багажа.

– Странно, – пробормотал Пуаро.

– В самом деле. Похоже на то… Не знаю, но мне не по себе.

– Я предупреждал ее и всех остальных, – напомнил Пуаро. – Я говорил им, что хранить молчание опасно.

– Да-да. Вы думаете, она тоже…

– У меня есть кое-какие идеи, но в данный момент я предпочитаю их не обсуждать.

– Сначала дворецкий Эллис, потом мисс Уиллс… Где Эллис? Просто невероятно, что полиция до сих пор не смогла разыскать его.

– Они не искали его тело в нужном месте, – заметил Пуаро.

– Значит, вы согласны с Эгг? Вы думаете, что он мертв?

– Эллиса больше никогда не увидят живым.

– Господи! – воскликнул сэр Чарлз. – Это какой-то кошмар! Все кажется абсолютно непостижимым!

– Напротив. Все вполне разумно и логично.

Сэр Чарлз уставился на него:

– И это говорите вы?

– Разумеется. Дело в том, что у меня методичный ум.

– Я вас не понимаю.

Мистер Саттерсвейт с любопытством смотрел на маленького детектива.

– А какой же ум у меня? – осведомился сэр Чарлз слегка обиженным тоном.

– У вас ум актера, сэр Чарлз, – творческий, оригинальный, видящий все в драматическом свете. У мистера Саттерсвейта ум театрального зрителя – он наблюдает за персонажами и чувствует атмосферу. А у меня прозаичный ум. Я вижу только факты без всяких театральных атрибутов и огней рампы.

– Значит, мы должны все предоставить вам?