Агата Кристи - Трагедия в трех актах

– А как же другие гости – Идены и Кэмбеллы?

– Камуфляж. Толли пригласил их, чтобы его замысел не бросался в глаза.

– И что, по-вашему, это был за замысел?

Сэр Чарлз пожал плечами – аффектированный, чисто иностранный жест. Он снова был Аристидом Дювалем, гением секретной службы, и прихрамывал при ходьбе на левую ногу.

– Откуда мне знать? Я не волшебник. Но какой-то замысел у него был. План потерпел неудачу, потому что убийца оказался умнее, чем думал Толли. Он первым нанес удар.

– Он?

– Или она. Яд в такой же степени женское оружие, как и мужское, – даже в большей.

Мистер Саттерсвейт промолчал.

– Вы со мной не согласны? – настаивал сэр Чарлз. – Или вы на стороне общественного мнения и считаете убийцей дворецкого?

– А как вы объясняете его поведение?

– Я о нем не думал. По-моему, он не имеет значения… Впрочем, могу предложить объяснение.

– Какое?

– Ну, скажем, полиция права, и Эллис – профессиональный преступник, входящий в банду грабителей. Он занимает пост дворецкого с помощью фальшивых рекомендаций. Потом Толли убивают. В каком положении оказывается Эллис? В доме, где произошло преступление, находится человек, чьи отпечатки пальцев имеются в Скотленд-Ярде и который известен полиции. Естественно, он пугается и бежит.

– Через потайной ход?

– К черту потайной ход! Он ускользнул, покуда один из тупоголовых констеблей, наблюдавших за домом, подремывал.

– Это кажется более вероятным.

– Ну а каково ваше мнение, Саттерсвейт?

– Мое? Такое же, как ваше. Дворецкий представляется мне ложным следом. Я думаю, что сэра Бартоломью и бедного старого Бэббингтона убил один и тот же человек.

– Кто-то из гостей?

– Да.

Последовала пауза.

– И кто же это, по-вашему? – нарушил молчание мистер Саттерсвейт.

– Господи, Саттерсвейт, как я могу знать?

– Знать вы, конечно, не можете, – согласился мистер Саттерсвейт. – Я просто подумал, что у вас есть какое-то предположение. Никаких умозаключений – всего лишь догадка.

– Увы, нет. – Помолчав, сэр Чарлз добавил: – Знаете, Саттерсвейт, когда начинаешь об этом думать, кажется невозможным, чтобы кто-то из них сделал такое.

– Полагаю, ваша теория верна, – проговорил мистер Саттерсвейт. – Я имею в виду то, что сэр Бартоломью намеренно собрал всех подозреваемых. Но мы должны принять в расчет определенные исключения – нас с вами, миссис Бэббингтон да и молодого Мэндерса.

– Мэндерса?

– Его появление было чисто случайным. Он не был в числе приглашенных. Это исключает его из круга подозреваемых.

– Тогда надо исключить и женщину-драматурга – Энтони Астор.

– Нет-нет, она была там – мисс Мьюриэл Уиллс из Тутинга.

– Да, верно. Я забыл ее настоящее имя.

Картрайт нахмурился. Мистер Саттерсвейт превосходно читал чужие мысли. Он отлично знал, что творится в голове у актера, и, когда тот заговорил, мысленно поздравил себя с правильной догадкой.

– Знаете, Саттерсвейт, вы правы. Едва ли Толли подозревал всех, кого пригласил. В конце концов, леди Мэри и Эгг тоже там присутствовали… По-видимому, он хотел воссоздать обстановку первого преступления и подозревал кого-то из гостей, а остальные были нужны ему в качестве очевидцев.

– Что-то в этом роде, – согласился мистер Саттерсвейт. – На данном этапе можно только гадать. Допустим, мы исключаем из числа подозреваемых Литтон-Горов, вас, меня, миссис Бэббингтон и Оливера Мэндерса. Кто остается? Энджела Сатклифф?

– Энджи? Приятель, она дружила с Толли много лет!

– Тогда остаются Дейкрсы… Несомненно, Картрайт, вы подозреваете их. Могли бы сразу сказать это, когда я вас спросил.

Сэр Чарлз посмотрел на него. Лицо мистера Саттерсвейта выражало скромное торжество.

– Полагаю, вы правы, – медленно произнес сэр Чарлз. – Не то чтобы я по-настоящему их подозревал, но они кажутся более вероятными кандидатами, чем другие. Конечно, я не так хорошо их знаю, но не могу понять, зачем Фредди Дейкрсу, который проводит все свое время на скачках, или Синтии, чья жизнь посвящена изобретению немыслимо дорогой женской одежды, могло понадобиться убивать безобидного старого священника… – Он покачал головой, затем его лицо прояснилось. – Ведь есть еще эта Уиллс! Опять я забыл про нее! В ней есть что-то, не позволяющее ее запомнить. Самое невзрачное существо, какое я когда-либо видел.

Мистер Саттерсвейт улыбнулся:

– Мне кажется, она воплощает знаменитую строку Бернса: «Тот малый среди нас все подмечает» [32]. Думаю, мисс Уиллс проводит время, подмечая многое. Под очками у нее очень острые глаза. Наверняка она подметила все заслуживающее внимания и в этой истории.