Либба Брэй - Пророки

– Руки, – сказала Эви. – У Руты Бадовски он забрал глаза, у Томми Даффи – руки. Почему?

– Пока не вижу в этом никакого смысла, – признался Уилл.

– Для убийства ребенка вообще не существует никаких оправданий.

– Я сейчас говорил о символике. – Уилл встал и принялся расхаживать по комнате. – Томми Даффи находился в странном положении. Его повесили вниз головой, одну ногу согнули. Это не христианский, а языческий символ: «Повешенный», старший аркан Таро. В этом замешана магия или мистицизм. Да, а вот это было засунуто в карман штанов мальчика.

Уилл положил на стол какой-то буклет. На обложке был изображен человек в белом балахоне и остроконечном колпаке, стоящий под крестом и раскрытой Библией. Он звонил в Колокол Свободы [43], а сверху за ним с одобрением наблюдал призрак Джорджа Вашингтона.

– «Добропорядочный гражданин», – прочла Эви. – Что это такое?

– Ежемесячная публикация Церкви Огненного Столпа [44], – ответил Уилл. – Там серьезно поддерживают Ку-клукс-клан [45].

– Думаешь, кто-то из членов клана мог убить мальчика?

– Вполне возможно. Но с другой стороны, брошюра могла валяться там еще до убийства, и это просто совпадение или желание сбить нас со следа. Томми Даффи был ирландцем, а Рута Бадовски – полькой. Возможно, убийца питает ненависть к иностранцам.

– Он может быть и антикатолицистом, – заметил Джерихо.

– Таким отморозкам вообще никакие духовные обоснования не нужны, – проворчал Сэм.

Эви знала, что у них в Зените живут люди, вхожие в Ку-клукс-клан. А люди вроде отца Гарольда Броуди поддерживали их. Но родители Эви некогда были католиками: ирландские О’Нилы. Папа всегда выступал против принципов клана и их слепого, ограниченного фанатизма.

– Когда поедем? – спросила Эви.

– Куда поедем, куколка? – поинтересовался Сэм.

– Мы ведь поедем в эту Церковь Огненного Столпа, чтобы разобраться?

– Я не могу, – сказал Уилл. – Я как-то раз помогал вкатить иск против тамошнего главы, Великого Дракона. Так что они меня хорошо знают.

– А что насчет детектива Маллоя? – спросил Джерихо.

Уилл тяжело вздохнул:

– Он уже отправил утром своих людей, но они как на стену наткнулись. Епископ и основатель Альма Бридвелл Уайт угрожает судебной тяжбой каждому, кто посмеет сказать хоть слово против ее обожаемой церкви.

Эви привстала:

– А что, если мы с Джерихо изобразим молодоженов, которые хотят прийти в лоно церкви? Тогда мы сможем свободно шнырять по окрестностям и все разузнать.

Джерихо посмотрел на нее:

– Мы… с тобой?

– Вы что, издеваетесь? – не выдержал Сэм. – Кажется, нашего великана прибирают к рукам? Будь осторожнее, приятель, – она поматросит и бросит!

– Я и сам могу справиться, спасибо.

– Не сердись, дружок, ты отличный парень. Если серьезно, вам нужно подкрепление – какой-нибудь ловкач вроде меня. К тому же кто-то должен вести машину.

– Я сама могу вести, – возразила Эви.

– Эви сама может вести, – повторил Джерихо, с откровенным вызовом глядя на Сэма.

– Ну и прекрасно. Так что поедем все вместе, – уступил Сэм. – Но если машину раздобуду я, то я и поведу.

– Как пожелаете, – ответил Уилл. – Эви, мы можем поговорить у меня в кабинете?

– Мне никогда не доверяют машину. А я ведь хорошо вожу, – бурчала Эви, следуя за дядей в кабинет. Он достал из ящика стола небольшую фляжку и отпил из нее глоток. – Так у вас все-таки есть спиртное! – не выдержала Эви.

– Очень жаль тебя разочаровывать, но это Суспензия Филипса с магнезией. У меня разболелся желудок – неудивительно после того, что я наблюдал этим утром. Садиться ни к чему, я буду краток. Евангелина, я не твоя мама, но это не значит, что я не считаюсь с рамками приличий. Возвращение домой под парами не допускается ни в каком виде. – Дядя посмотрел на нее в упор, и Эви подумала, что ей еще никогда не приходилось чувствовать на себе такого тяжелого испытующего взгляда.

– Но, дядя…

Уилл жестом остановил ее, не дав заговорить.

– Стоит тебе напомнить, что поезда до Огайо отправляются каждый день. Это ясно?

Эви тяжело сглотнула.

– Я все поняла.

– Я совершенно не против того, чтобы ты веселилась. Но требую, чтобы ты не делала глупостей и была в безопасности. Все-таки по городу разгуливает маньяк.

Эви вдруг вспомнила о книге, которую листала вчера.

– Вот черт! Я совершенно забыла рассказать тебе о том, что нашла тот самый символ в библиотеке! Он относится к какому-то ордену – братству, братии… да как же он назывался?