Либба Брэй - Пророки

– Ты ведь не захочешь пропустить самую чудесную вечеринку года? – спросила та, что повыше.

– Ни за что на свете, – ответила Эви.

Комета Соломона. Событие вселенского масштаба. Возможно, она принесет Эви удачу. В любом случае весьма изящный повод устроить очередную попойку. Предвкушая радости этого вечера и всех остальных вечеров в ближайшем будущем, Эви с довольным видом пошла дальше, помахивая флаером. На углу она остановилась и подождала, пока регулировщик своими белыми перчатками не подаст сигнал к движению и по мановению руки толпа не оживет и бросится вперед под звуки его свистка. Эви шагала домой.

За ее спиной мальчик-газетчик размахивал кипой свежих газет, выкрикивая заголовки для любого прохожего, что не пожалеет пяти центов.

– Срочные новости! Сумасшедший маньяк угрожает городу снова!

На 42-й улице, под навесом театра «Глобус» сверкала огнями яркая афиша: «Флоренц Зигфелд представляет музыкальное ревю «Без обмана», прославляющее всю красоту американской девушки». Люди в вечерних туалетах вереницей тянулись в театр изящных искусств, предвкушая встречу с такими звездами, как Фанни Брайс, Уилл Роджерс и Уильям-Клод Филдс [38], а также замечательные танцевальные и вокальные номера в исполнении умопомрачительных девушек Зигфелда – жарких красоток модельной внешности в шикарных головных уборах и микроскопических откровенных костюмах. Это было живым воплощением блеска и гламура, и Эви с трудом могла поверить в то, что они с Мэйбел занимают места на балконе рядом с щеголихами в мехах и бриллиантах.

Эви слегка ущипнула подружку.

– Гляди, вон Глория Суонсон! – Она кивнула вниз, на ложу, где соблазнительная кинодива, облаченная в мантию из горностая, нежилась под обожающими взглядами поклонников. – Она просто богиня, – восхищенно шепнула Эви. – Божечки мои, сколько бриллиантов. У нее, наверное, шея просто отваливается.

– Вот зачем Байер изобрел аспирин! – согласилась Мэйбел. Эви победно улыбнулась, понимая, что даже самый прожженный социалист падет жертвой обаяния кинозвезды.

Свет потух, и девушки с волнением сжали друг другу руки. Дирижер торжественно взмахнул палочкой, и из оркестровой ямы полилась музыка. Занавес раздвинулся, и группка улыбающихся танцовщиц в ярких купальниках начали свой идеально выверенный танцевальный номер, а джентльмены в смокингах запели о прекрасных дамах. Эви никогда не видела ничего подобного. Ей понравились абсолютно все номера, включая альпийский йодль в гареме арабского шейха. Не хотелось, чтобы этот праздник заканчивался, но, судя по программке, он неумолимо приближался к финалу. Считалось, что мистер Зигфелд приберегает лучший номер напоследок. Прожекторы замигали, имитируя вспышку молнии. В оркестровой яме прогремел кимвал и затем раздался визг скрипок, перемежающийся оглушительным барабанным боем. Из дымомашин повалил туман и медленно сползал в зрительный зал. На сцене появились полунагие девушки в блестящих головных уборах, которые принялись неприлично извиваться перед бутафорским золотым алтарем. Какая-то яркая блондинка, провокационно прикрытая полупрозрачным шелковым покрывалом, стояла на вершине алтаря. Затем она принялась двигаться, словно в трансе, музыка гремела, сверкала молния. Красавица запела сладким голосом, умоляя духов не забирать ее в иной мир, не делать жертвой золотого идола. Вокруг нее на сцене, словно привидения, мелькали девушки Зигфелда. Зрелище было гипнотизирующим, и Эви подалась вперед, полностью поглощенная завораживающим действом.

– Вон Тета! – шепнула Мэйбел. Она незаметно указала Эви на вторую справа танцовщицу. Несмотря на то что Тета была одета и накрашена так же, как остальные, она выделялась из общей массы. Лица других танцовщиц были абсолютно безмятежны, словно они уже думали о том, как станут стирать чулки после окончания шоу. Но Тета заставляла зрителей поверить в то, что она – настоящая жрица Баала, охваченная трансом.

Когда сцена достигла апогея и жрец уже собирался пронзить грудь блондинки кинжалом, к алтарю прорвался герой. Он сбросил жреца сверху, разбил идола и на руках унес одурманенную девушку вниз. Танцовщицы сновали вокруг с огромными веерами из перьев. Внезапно действо сменилось, и перед зрителями предстала сцена свадьбы. Танцующие девушки осыпали молодоженов, одетых в благородные белые одежды, лепестками алых роз и пели гимн с клятвами вечной любви и верности. Занавес закрылся, и шоу кончилось.