Либба Брэй - Пророки

– Ангел Гавриил, чья труба расколола небо.

– Если вам нужен трубач, то я занят – уже играю в оркестре Конта Кэрутерса, – сам не зная зачем, сказал Гэйб. Его сердце принялось лихорадочно метаться в грудной клетке, непонятно почему. Скорее всего это какой-то старый уличный повеса, к тому же вдребезги пьяный. Гэйб легко мог бы разобраться с ним, если дело примет неприятный оборот. Так почему же ему настолько не по себе?

Не ходи под мостом. Он уже здесь. Ты умрешь.

– Гавриил, чья труба возвестила о рождении Иоанна Крестителя. И Иисуса Христа. Чей зов возвестит появление Зверя, – продолжил странный человек. Казалось, что вокруг его зрачков горит огонь, и Гэйб понял, что не может отвести взгляд в сторону. – И восьмым жертвоприношением стало приношение ангела, великого посланца, чья божественная музыка упорядочивала сферы небесные и земные, и приветствовала комету в небе. И вот, он заиграл на своей золотой трубе и возвестил о рождении Зверя.

Незнакомец будто стал увеличиваться в размере. Глаза его пламенели адским огнем, а под его кожей что-то оживало. Оно двигалось.

– И сказал Господь – пусть каждый язык поприветствует и восхвалит Змия-искусителя, ибо он есьмь провозвестник высшей справедливости.

Из тумана раздался жуткий хор нечеловеческих голосов, будто рядом разверзлись ворота прямо в преисподнюю.

– Узри меня, Гавриил! Узри меня и изумись!

Гэйб вдруг понял, что онемел. Но то, что перед ним сейчас происходило, все равно было невозможно описать какими-либо словами.

Газеты сообщали об аресте брата Колла взрывными заголовками. «УБИЙЦА ПОЙМАН! ПРЕСТУПЛЕНИЯ РАСКРЫТЫ! ТЕПЕРЬ ВСЕ В ПОРЯДКЕ!»

Хотя детектив Маллой сделал публичное заявление, что Колл еще не признан виновным и находится под следствием, нью-йоркская общественность сама осудила его и признала виновным. Но, поговорив с Джейкобом Коллом, Эви поняла, что он не знает никаких подробностей убийства Руты Бадовски. Это было очевидно. Казалось, будто он намеренно привлекает внимание к себе, раз уж они вышли на его след.

Эви отправила Мэйбел примирительный подарок: фотографию Джерихо, которая валялась где-то в доме без дела. Она положила ее в конверт вместе с коротенькой запиской «Извини, пирожок. Сможешь ли ты простить свою плохую подругу? Эви».

Мэйбел пришла к ней и крепко стиснула в объятиях. Они поклялись друг другу, что никогда больше не станут ссориться. Эви снова устроила обед на троих вместе с Джерихо, и, когда все расселись за столом, она объявила, что ей ужасно неудобно, но она забыла совершить крайне важный телефонный звонок. Когда Эви вернулась спустя довольно продолжительное время, то парочка была полностью поглощена обсуждением романов Толстого. Это не был фейерверк страсти, но все выглядело вполне пристойно, и Эви сочла это добрым знаком.

Теперь они вдвоем сидели в креслах салона красоты на Пятьдесят седьмой улице, пока парикмахерши приводили в порядок их волосы.

– Как бы ты отнеслась к небольшому приключению? – спросила Эви, перекрикивая шум воды в раковине.

– Какому еще приключению? – крикнула Мэйбел в ответ.

– Ты мне доверяешь или нет?

– Ха!

Разговор пришлось прекратить на то время, пока девочкам сушили волосы полотенцем и сажали их в кресла. Парикмахерши приступили к работе: укладывали волнами локоны Эви и приводили в порядок пышную гриву Мэйбел.

– Бывают случаи, когда одной из подруг требуется слепое доверие другой, милая моя девочка. Это как раз один из таких случаев, – сказала Эви после долгой паузы. – К тому же разве я когда-нибудь тебя подводила?

– Тебе озвучить или лучше список составить?

– А если бы я сказала тебе, что это имеет отношение к делу Манхэттенского маньяка и мы должны провести расследование? – Расческа парикмахерши зависла над головой Мэйбел, и Эви хитро покосилась на нее. – Я уверена, вот вы бы наверняка пошли со мной, правда ведь?

– Конечно же, да! Я бы взяла с собой пистолет и высадила бы в этого злодея все шесть пуль. А потом еще ударила бы его кинжалом, чтобы он наверняка испустил дух. – Парикмахерша пожала плечами и как ни в чем не бывало продолжила работу. – Ведь в таком деле нужно быть уверенной на сто процентов.

– Конечно, – поддержала Эви.

– Ауч! – Мэйбел сморщилась, когда расческа запуталась в ее волосах. Она схватилась рукой за голову.

– Простите, мисс, но это целая проблема, а не волосы. Вы их вообще когда-нибудь подстригали покороче?