Сирил Хейр - Смерть в аренду

– Боже праведный! Неужели этот негодяй так и сделал? – воскликнул мистер Джеймс.

– Весьма вероятно.

– Ей-богу, не представлял, что на свете есть такие люди, честное слово. Противно даже думать об этом.

– Ну что же, вы дали нам пищу для размышлений, – заключил инспектор, – и мы вам признательны. А сейчас, мистер Джеймс, попрошу вас задержаться на некоторое время, пока сержант для порядка запишет ваше сообщение, и вы отправитесь лечить свой насморк в Изингтон. Хочу попросить еще об одном одолжении, – добавил он. – Не возражаете, если мы сфотографируем вас, прежде чем вы уйдете? Это может быть важно для нашей дальнейшей работы.

– Ничуть не возражаю, – заверил его мистер Джеймс.

– Проследите, чтобы это сделали, – сказал он Франту. – У меня назначена важная встреча в городе. Когда запротоколируете заявление этого джентльмена, позвоните в полицию Изингтона и проверьте все, что он рассказал. Всего хорошего, мистер Джеймс.

Он отправился обедать, оставив сержанта, с грустным видом орудующего авторучкой. С его обеденным временем можно было особенно не считаться.

Пятница, 20 ноября

В тот же день полиция Изингтона подтвердила добропорядочность Колина Джеймса, и он вернулся к своим семенам и зерну. Теперь в Скотленд-Ярде ожидали другого посетителя, к прибытию которого была приготовлена сцена с большей, чем обычно, тщательностью. Для него поставили удобное низкое кресло, ибо по опыту инспектор знал, что люди разговаривают более охотно, чувствуя себя непринужденно, в то же время задающий вопросы имеет преимущество, если сидит выше допрашиваемого. «Если бы свидетелей в суде располагали внизу, как и места для адвокатов, а не предоставляли им трибуну на одном уровне с судьей, то было бы гораздо меньше лжесвидетельств», – любил повторять Маллет. Кресло поставили так, чтобы оно было обращено к свету, а на углу стола инспектора положили открытую пачку хороших сигарет, до которых можно было легко дотянуться. На другом конце комнаты неназойливо разместился стенографист.

Когда все устроили к удовлетворению инспектора, еще оставалось время. В кабинете установилась напряженная атмосфера ожидания. Франт, нервы которого были не такие крепкие, как у начальника, с трудом переносил молчание.

– Как вы думаете, что он нам скажет? – спросил сержант.

– Не имею ни малейшего представления, – последовал ответ. – Не удивлюсь, если в конечном счете мы не услышим ничего важного. В этом деле столько концов, что я начинаю сомневаться, найдем ли мы ниточку, которая к чему-либо приведет.

Он немного помолчал, а потом, словно почувствовав, что сержант натянут как струна, заговорил на другую тему.

– Какое у вас впечатление от того, что мы услышали из уст Джеймса? – спросил он.

– На мой взгляд, мы узнали от него кое-что важное, – ответил Франт. – Имя, внешность, паспорт – все это не может быть совпадением.

– Да, согласен, это маловероятно. Но вы понимаете, к чему это нас ведет? Мы просто отодвинули назад на месяц или более начало этой истории. А значит, еще в августе некто решил выдать себя за мистера Джеймса.

– Он не мог заранее знать, что подберет паспорт, – возразил Франт.

– Да, не мог. Но когда ему посчастливилось найти этот документ, должно быть, он сразу сообразил, как им воспользоваться, иначе почему не вернул его или не передал в полицию, подобно каждому порядочному человеку? Я все больше и больше убеждаюсь, что мы имеем дело с очень опасным и умным субъектом. Он не только тщательно разрабатывает детали преступления с дальним прицелом, но и способен воспользоваться случаем, если тот ему представится, и включить его в свой план.

– Конечно, мы не можем быть уверены, что один и тот же человек украл паспорт и позже им воспользовался, – вставил сержант. – Любой жулик не упустил бы случая похитить подобный предмет, особенно если у него есть основание полагать, что его не хватятся.

– И потом продать его кому-нибудь, знающему, что можно с ним сделать? Вероятно, вы правы, Франт. Но с какой стороны ни взглянуть, мы остаемся в столь же жалком неведении, как и раньше. Этот субъект хотел скрыть свою внешность и сделал это самым легким подвернувшимся ему способом. Приклеить бороду несложно, не намного сложнее соорудить себе большой живот, уж если на то пошло, особенно желая выдать себя за толстяка с худым лицом. Потом ему понадобилось, чтобы фирма порекомендовала его банку, и он устроил так, что любой директор из полудюжины мог подписать письмо. Мы начали с двух неопровержимых фактов: он называл себя Колин Джеймс, и его рекомендовал лорд Генри Гавестон. Но не настоящий Джеймс, ни Гавестон ничем не могут нам помочь.