Барбара Вайн - Подарок ко дню рождения

Джульетта остановилась по дороге, купила ту самую газету и пробежала глазами статью.

– Он прочтет ее в течение этого дня, знаете ли. Должен прочесть. Вы считаете, мне следует позвонить ему, да?

– Не знаю, Джульетта. Я только думаю, мы должны приготовиться к тому, что это выбьет его из колеи. Это будет для него ударом.

Тут вошла Айрис с Джо на руках. В то время он пытался ходить, хотя в его случае это значило всюду лезть, стягивать все со своих мест и вообще устраивать бедлам. Мой сын был еще одним мужчиной, хоть и маленьким, которого привлекала красота Джульетты Киз, и, когда она позвала, он тут же забрался к ней на колени. Айрис рассказывала мне о ее чадолюбии, но я никогда прежде сам не замечал в ней этой чисто женской особенности – понимать, чего хотят дети. Я никогда не обращал внимания, как она общается с моими детьми. Сейчас же с удивлением заметил, что ничто, даже интересы Айвора, не могли отвлечь ее от Джо. Через несколько секунд мой сын нашел ее сумочку и попытаться ее открыть. Айрис, конечно, вмешалась, слабо запротестовала, но Джульетта остановила мою жену. Сумочку открыли, положили на пол и позволили Джо проводить в ней раскопки.

– Что произойдет, как вы думаете? – спросила Джульетта.

– Будем надеяться, что ничего непоправимого. Если пресса узнает, что Шона допрашивали четыре года назад в связи с убийством Сэнди Кэкстона, они не смогут это использовать. Но они об этом знают. Беда в том, что я не вижу причин, которые помешали бы им поднять архивы и воскресить историю с тем мнимым похищением.

– Потому что в той истории фигурирует Дермот, а не его брат?

– Правильно. Но я действительно считаю, что они, возможно, сосредоточатся на попытке похищения Келли Мейсон, а не Хиби Фернал. Ведь до сих пор так и не установлено точно, какую из женщин собирались похитить и было ли это настоящее похищение. И вспомните, никто не связывал Хиби с Айвором, его имя ни разу не упомянули. В газетах печатали истории о Келли Мейсон, что она находилась в психиатрической больнице на каком-то далеком острове; было интервью с ее мужем, где писали, что она заболела после того, как ему угрожали. А мистер Мейсон прямо заявил, что Келли не в своем уме.

– Ты хочешь сказать, что они, вероятнее всего, сосредоточатся на ней, – спросила Айрис, – а не на Хиби, потому что та бедная женщина свихнулась? Какие же они подлые!

– Возможно, но я думаю, так и будет.

Надин уже ходила в начальную школу, Адам все еще был дома; в этот момент он появился в комнате, и тут же заметив, как его младший брат собирается вытащить из сумочки банкноты, мелочь и кредитные карточки, отобрал у него сумочку Джульетты. Джо тут же ударился в плач, Адам торжествующе засмеялся, Айрис сделала детям замечание, но Джульетта восстановила мир, достав из пластикового пакета, где лежала газета, блокнот и цветные карандаши. Несмотря на то, что Адам уже обладал и карандашами, и бумагой, он будто бы и не вспомнил об этом, радостно приняв этот нежданный подарок и забыв про сумочку Джульетты.

– Вы так хорошо ладите с детьми, – заметила Айрис.

– Да нет, я просто их люблю, – улыбнулась Джульетта. У нее всегда была слишком застенчивая улыбка для такой красивой женщины. От нее ожидали уверенности в себе, а вместо этого видели робость. – Прошу вас, не говорите, что мне следует иметь собственных. Я это знаю. Мне очень бы хотелось.

Айрис славится своей прямотой. На мгновение я испугался, что она спросит Джульетту, почему у нее нет своих детей, но она не сделала этого, а поднялась с дивана и направилась в кухню, сообщив нам, что пойдет сварить кофе. Как и я, она знала ответ. Айвор не хотел становиться отцом до вступления в брак. Он – консерватор и землевладелец. Должно быть, он один из немногих оставшихся уже тогда людей, которые до сих пор считают детей, родители которых не женаты, «незаконными».

– Значит, вы думаете, что этим все закончится? – спросила Джульетта.

– Ну да, – я сказал так вовсе не потому, что придерживался этого мнения, лишь пытался ее успокоить, хотя и сам нуждался в этом. – Как я сказал, журналисты не смогут опубликовать ничего о прошлом Шона. Поэтому никто не сможет написать о его жизни – например, есть ли у него судимость, или еще что-нибудь нелицеприятное. Они никогда не смогут выйти через него на Айвора.

– Не могу поверить, что Шон кого-то убил. Зачем ему это?

Я ответил, что не смогу ответить на этот вопрос. Я не знал этого человека, но вспомнил, что на помолвке Айвора он был слишком похож на бандита, а его глаза были жесткими и расчетливыми, и понял, что он мог это сделать, но ничего не стал говорить Джульетте. Зачем?