Ник Пиццолато - Остров пропавших душ

– Ну а я зачем тебе нужен?

– О'кей, хорошо…

Трэй загасил сигарету и зажег новую. Порывшись среди бумаг на столе, он показал мне грубо нарисованный план комнаты.

– Мне нужен кто-то, кто сможет достать фургон и вообще мастер на все руки. Кто помог бы мне влезть внутрь, открыл бы дверь снаружи, пока я буду орудовать внутри, и помог бы мне вынести товар. Моя идея такая: я прячусь внутри, пока они не закончат работу и не запрут помещение. Затем я вылезаю, вырубаю тревогу – там надо просто закоротить цепь, – а потом надо будет по-быстрому все вынести. Через заднюю дверь и прямо в фургон. Ну вот, а такой парень, как ты, действительно сможет помочь с выносом товара. Покупателей у меня навалом, но, ты сам понимаешь, люди, которые этим интересуются, – настоящие подонки. Верить им нельзя. Понимаешь? Вилсон был очень хорош для таких дел. Такой же здоровый, как ты. И всегда с пушкой. Никому не приходило в голову наколоть Вилсона. А вот меня наколоть хотели все. Вот. Ну, ты понимаешь. Я просто знаю, что переговоры всегда идут гораздо легче, когда рядом с тобой за столом сидит настоящая глыба. То есть парень вроде тебя.

– А почему ты думаешь, что можешь мне верить?

– Я знаю, что ты мотал срок. И я наблюдал за тобой, приятель. За тем, как ты ведешь себя с этими девочками, твоими племянницами. Сразу видно, что ты настоящий мужик и готов постоять за своих. Так мне кажется. Есть это в тебе, но в то же время в тебе и крутизна есть. Я сразу же понял, что ты не какой-то наркот.

– Как ты до этого дошел, Трэй?

Парень рассмеялся себе под нос, и его зубы застучали.

– Жил я в исправительном доме в Хьюстоне. И сбежал оттуда, когда мне было пятнадцать. Начал приворовывать. И все поначалу шло хорошо. Правда, кололся я тогда по-взрослому. Было несколько приятелей. А потом, однажды, я встретил Вилсона. Мне тогда было семнадцать, думал, что до двадцати не доживу. Тогда я в «Мэйсон Бланш» спер пару часов. Сейчас, когда я это вспоминаю, то понимаю, что все это было сделано очень заметно, но в то время мне казалось, что обтяпано все шито-крыто. Ну вот. Иду я, значит, с товаром на пару сотен гринов – на мне, – а эта скала идет сзади меня, дает мне вроде бы подзатыльник, говорит: «Не пойдет, детка» и проходит дальше. Ну вот, чем-то он меня зацепил. Поэтому я по-быстрому избавился от товара прямо там же, среди одежды, а когда вышел, то два охранника были уже тут как тут. Они стали меня обыскивать, но я-то был чистый. Я вышел из магазина и вижу опять этого громилу. Он стоял рядом с клевым «Эль Дорадо» [50]и курил, глядя на меня. Оказывается, он за мной наблюдал. И сказал, что охрана магазина тоже не спускала с меня глаз. И в этом был весь Вилсон. Настоящий профессионал, правда? А я – любитель. После этого мы были вместе почти восемь лет. Отличное было времечко. Я многому у него научился.

Парень достал еще два пива.

– Но я тебе уже сказал. Они накрыли дружище Вилсона в Алабаме. – Трэй покачал головой и допил бутылку.

Ясно видя его одиночество и обездоленность, я поставил бутылку на пол и наклонился к нему.

– Послушай, парень. Мне кажется, что ты действительно неплохой вор. Но вот идея тебе в голову пришла плохая. Я уже не говорю о том, что все это незаконно.

– Да брось ты, приятель.

– Правда состоит в том, что я отвечаю за своих девочек. Мы приехали позагорать и покупаться. Потом мы вернемся домой. Поэтому то, что ты рассказал, мне ни к чему.

Свет в глазах Трэя погас, и его челюсть слегка отвисла.

– Ты шутишь, приятель.

Я покачал головой, встал и допил свое пиво. Бутылку я поставил на стол, посреди бумаг и книг.

– Хотя я искренне желаю тебе удачи. Только держи ухо востро.

Я повернулся к двери, чтобы уйти, и услышал:

– С такими деньгами ты мог бы отвечать за своих девочек гораздо лучше. Тебе что, не нужны пятнадцать штук, а, приятель?

– Не там, куда я направляюсь, – ответил я ему через плечо, поблагодарил за пиво и вышел.

Ветер был едва слышен в кронах деревьев, мир окутывала тишина. Любые звуки в этой тиши напоминали звон медяков, катящихся по тротуару. Я посмотрел на металлические двери под светом мерцающей лампы, на желтый треугольник на двери № 2, на машины и на мотоцикл Трэя. Уличная тишина завораживала.

Через пару дней газета все-таки заставила меня принять решение покинуть девочек. В тот день Рокки отправилась в центр города на поиски работы. Третий день подряд. Я проводил ее до автобуса и остался – мне хотелось, чтобы она привыкла сама передвигаться по городу. Нэнси, которая ходила в бакалейную лавку, взяла там напрокат пару кассет с мультиками для Тиффани. Она пришла к ней в комнату и предложила посмотреть «Золушку» у себя в офисе. Две старушки уже ждали ее там. Я видел, как Тиффани подпрыгнула от радости, когда увидела, как сестры переходят парковку. Старушки проводили с ней много времени. Малышка, казалось, расцветала в их присутствии, а уж они в ней души не чаяли.