Дж. Лэнкфорд - Тайный мессия

Ван дер Линден поднял глаза:

– Не бесбокойтесь, бы сделаеб!

– Хорошо. Я сам направляюсь в Удугу, чтобы навестить преподобного Джозефа. Наверное, все эти события его потрясли.

И снова двое переглянулись.

– Я доктор, – сказал Феликс. – Я могу помочь деревне.

– Божет, вы наб бригодитесь, – сказал Кевин. – Божете болететь с наби.

– Спасибо, вы очень добры.

Они добрались до терминала в аэропорту Джулиуса Ньерере. Гостиничный «шаттл» остановился под высокими елями с перевернутыми иголками.

– Как называются эти деревья? – спросил Феликс, показав на них.

– Они называются асока, – гордо ответил Махфуру.

В терминале Махфуру предъявил документы, и их провели через отдельную дверь в коридор, из которого вела другая дверь. На шоссе их ожидал джип. Феликс пришел к выводу, что Махфуру связан с правительством, которое, наверное, благоволило к интересам разработок «Амер-кан» в Удугу.

Едва они сели в джип, он рванулся вперед и оставил позади строящуюся вторую, более короткую, взлетную полосу аэропорта.

Когда они оказались по другую сторону полосы, у Феликса отвисла челюсть. Там выстроились в ряд три американских военно-транспортных вертолета; в кабине каждого уже сидел пилот. Когда джип остановился, на вертолеты стали грузиться войска. Феликс никогда не бывал в Удугу, но догадывался, что три чудовищных вертолета легко смогут перевезти всю деревню. Почему правительство США поддерживает эвакуацию Удугу?

– Что это? – спросил Феликс.

– Если никого в Удугу не будет, все кончится, ясно? – сказал Кевин. – Рад, что с наби будет доктор на случай, если какой-нибудь бошенник поранится.

Феликс забрался в первый вертолет вместе с ван дер Линденом и Махфуру, сел и пристегнулся. Кроме него, двух его спутников и пилотов на борту разместилась дюжина солдат, и все равно в массивной железной птице оставалось еще много места. Примерно по столько же людей погрузилось на другие вертолеты. Итого в Удугу готовилось вторгнуться тридцать-сорок человек. Феликс не знал наверняка, были ли солдаты вооружены, если не считать того, который держал мощное ружье с телескопическим прицелом.

Бабу сидел вместе с Джессом под смоковницей, созывая деревню барабанным боем. Он играл на большой нгоме, Джесс – на барабане поменьше из шкуры антилопы. Бабу научил его, как на нем играть. Они мысленно разговаривали друг с другом, обмениваясь образами и знаниями.

Если бы не обострившееся сознание, они бы приняли этот обмен за собственные мысли, но Бабу знал, как все обстоит на самом деле, и Джесс тоже знал. Много лет прошло с тех пор, как Бабу говорил с кем-нибудь подобным образом. Встреча с Джессом, помощь в его священной миссии стала кульминацией жизни старика. Он знал, почему явился Джесс. Когда человечество расселилось за пределами Африки, оно оставило здесь часть своего сознания – силы, считавшиеся ужасными и темными. Чтобы вновь обрести цельность, которой некогда обладали Фиолетовые люди, ушедшие должны были вернуться в Африку, по крайней мере, душой. Не случайно африканские ритмы теперь доминировали в музыке всего мира.

Вся жизнь Бабу готовила его к этому дню. Он и Джесс стали единым целым с барабанами, создавая в воздухе нужную частоту, извлекая звуковые волны, с которыми могли радостно синхронизироваться светлые мысли. Для Бабу это всегда было первой ступенькой в открытии себя богу.

Чтобы найти остальных, они с Джессом распростерли свои души и увидели, как юная Ариэль, потерявшая ребенка, покинула кирпичный дом Зении Данлоп. Зения перестала играть с детьми Ватенде, Киломо и Коко, и уставилась на девочку, негодуя на нее за воображаемое оскорбление.

– Зения, спасибо за помощь. Теперь я пойду. Вы идете? – спросила Ариэль.

– Куда ты?

– Они созывают новый священный круг у дома Бабу.

Чего девушка не сказала, поскольку думала, что Зения ей не поверит, – это того, что, когда Ариэль сидела вчера, касаясь ногами ног соседей, и слушала барабан Бабу, его нсанзу и пение, ее сознание расширилось, и она внезапно оказалась одновременно здесь и не здесь. В «нездешнем месте», как она мысленно его называла, ей все мгновенно стало ясно. Ариэль поняла, как понимали Джесс и Бабу, что человечество должно спасти себя само и что время для этого быстро истекает.

– Не знаю, – сказала Зения. – Туземные штучки – не моя стихия.

– Вы в курсе, что Зак считает это концом света? – спросила Ариэль.

Зения остро посмотрела на нее и подошла: