– Мы теряем ее.
– Знаю, знаю!
– Так, у меня давление двести шестьдесят миллиметров…
– Проверка целостности шлюза. Обязательно дождись проверки.
– У меня нет времени.
– Уотсон, черт возьми, не торопись!
Она замолчала, глубоко вздохнув. Тодд был прав. В чужеродных условиях космоса спешить нельзя. Она завершила проверку целостности шлюза, восстановила давление и открыла следующий люк, ведущий в шлюзовой модуль. Там она быстро стянула перчатки. Российский «Орлан-М» снимался легче, чем американский скафандр для работы в открытом космосе, но ей потребовалось некоторое время, чтобы открыть ранец жизнеобеспечения и выбраться из скафандра. «Я не успею», – думала она, лихорадочно высвобождая ноги из нижней части скафандра.
– Врач, состояние! – крикнула она в микрофон.
– Острая фибрилляция.
«Смертельный ритм», – подумала Эмма. Это последний шанс спасти Диану.
Оставшись в костюме водяного охлаждения, она открыла люк, который вел на станцию. Отчаянно спеша к своей пациентке, Эмма отталкивалась от стен, ныряла в проемы люков.
Вдруг влага ударила ей в лицо, замутив зрение. Она не нащупала поручень и ударилась в дальнюю стену. В течение нескольких секунд Эмма пребывала в замешательстве, моргая, стараясь избавиться от жжения. «Что попало мне в глаз? – думала она. – Только не яйца. Господи, только бы не яйца…» Зрение медленно прояснилось, но и теперь Эмма не могла понять, что перед ней.
Вокруг нее в сумраке модуля плавали огромные шары. Эмма почувствовала, как что-то влажное касается ее руки, и посмотрела вниз, на темное пятно, расплывающееся по ее рукаву, на темные пятнышки, то тут, то там возникающие на ее костюме. Она поднесла рукав к свету.
Это была кровь.
Эмма в ужасе смотрела на висящие в полумраке огромные шары. Так много…
Она быстро закрыла люк, чтобы инфекция не проникла в шлюз. Защищать станцию поздно – пузыри распространились повсюду. Эмма нырнула в жилой модуль, открыла отсек, где хранилось защитное снаряжение для экипажа, и надела маску и очки. Возможно, ей все-таки удастся защититься.
– Уотсон! – позвал Катлер.
– Кровь… тут везде кровь!
– У Дианы агонизирующий ритм – времени почти не осталось!
– Иду!
Эмма выскочила из жилого модуля и влетела в переходник модуля «Заря». Российский отсек казался ослепительно-светлым после едва освещенного американского; пузыри крови, словно ярко раскрашенные шарики, плавали в воздухе. Некоторые сталкивались со стенами, забрызгивая «Зарю» кровью. Выскочив из дальнего конца модуля, она не смогла увернуться от гигантского пузыря, который плыл прямо на нее. Когда он разорвался, заляпав ее очки и затуманив зрение, Эмма инстинктивно закрыла глаза. Поначалу она продвигалась вслепую, а затем провела рукавом по очкам, стирая кровь.
И вдруг перед ней возникло белое как мел лицо Майкла Григгса.
Эмма закричала. И в ужасе начала метаться по воздуху, не зная, куда двигаться.
– Уотсон!
Она уставилась на огромный кровавый пузырь, еще не отделившийся от зияющей раны на шее Григгса. Вот откуда кровь – разрезана сонная артерия. Эмма заставила себя дотронуться до неповрежденной стороны его шеи, чтобы прощупать пульс. Он не прощупывался.
– ЭКГ Дианы ровная линия! – воскликнул Тодд.
Эмма потрясенно взглянула в сторону люка, ведущего в российский рабочий модуль, там Диана должна была находиться в изоляции. Пластиковой обшивки не было, модуль был открыт.
Эмма в ужасе вплыла в российский модуль.
Диана была привязана к кушетке. Лицо ее было изуродовано до неузнаваемости, а зубы превратились в кровавые обломки. Из ее рта вытекала кровь, превращаясь в пузырь.
Наконец внимание Эммы привлек визг монитора. По экрану тянулась ровная линия. Эмма хотела было отключить звук, но рука застыла в воздухе. На выключателе поблескивала желатинозная сине-зеленая масса.
«Яйца. Они уже вышли из Дианы. Она выпустила Химеру».
Визг монитора был нестерпим, но Эмма не шевелилась, глядя на гроздь яиц. Казалось, они мерцают и куда-то движутся. Эмма поморгала, и, когда ее зрение снова прояснилось, она вспомнила, что, когда она ныряла в люк, покидая шлюз, что-то влажное ударило ей в лицо и обожгло глаза. Тогда на ней не было очков. Эмма до сих пор ощущала влагу на лице, прохладную и липкую.
Она коснулась щеки и, взглянув на кончики пальцев, увидела яйца, похожие на дрожащие жемчужины.
Визг кардиомонитора стал совсем непереносимым. Она отключила монитор, и звук затих. Наступившая тишина вызывала неменьшую тревогу. Эмма не слышала шипения вентиляторов. Они должны были прогонять через себя воздух, очищая его фильтрами тонкой очистки. «Слишком много крови в воздухе. Она забила все фильтры». Увеличение градиента давления в фильтрах подействовало на сенсоры, и перегревшиеся вентиляторы автоматически отключились.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу