Максимилиан Дюбуа - Смерть в мышином королевстве

Королева сидела в своем любимом кресле, делая вид, что внимает чтице. История о Тристане и Изольде, которые по воле рока выпили не предназначавшееся для них любовное зелье и полюбили друг друга, настолько захватила остальных слушательниц, что они не обращали внимания на королеву, и та могла спокойно предаваться своим мыслям.

Чтицу перебил лакей, явившийся доложить о приходе графа Де Грюйера. Чтица заложила страницу, но королева жестом остановила ее:

— Продолжайте без меня, Маргарита, я приму графа в будуаре.

— Будьте любезны, Мариус, проведите графа в будуар, — велела она лакею, — и проследите, чтобы нам никто не мешал.

— Когда вы попросили об аудиенции, граф, я уже знала, зачем вы пришли, — сказала королева, обращаясь к посетителю, после того, как все требования этикета были соблюдены.

— Ваше Величество на редкость проницательны.

— И тем не менее, я не умею читать в душах других мышей, как это делаете вы. Дорого бы я дала, чтобы этому научиться.

— Ваше Величество ошибается, приписывая мне такие необыкновенные способности. Я просто немного знаком с психологией и не лишен наблюдательности. Вот и все. Никакого колдовства здесь нет, поверьте мне.

— Я думаю вы уже знаете, что произошло.

— Разумеется. Кое-что я знаю наверняка, кое о чем догадываюсь.

— Что же вы посоветуете мне делать?

— Я уже и это успел обдумать, и у меня готова официальная версия этого, — граф чуть было не сказал «преступления», но вовремя остановился, — этого печального инцидента.

— Вы поистине неоценимы, граф. Что бы мы без вас делали? Итак, я вас слушаю. В чем же состоит официальная версия?

— Я думаю, что доктор поторопился с диагнозом. Вскрытие показало, что никакого отравления не было. Маркиз умер от внезапной остановки сердца. Он просто переволновался.

— Но доктор может с вами не согласиться.

— Думаю, что небольшой знак внимания со стороны Вашего Величества сделает его более сговорчивым и поможет примириться с тем, что он совершил ошибку. С кем не бывает?

— Что ж, в таком случае, граф, я принимаю вашу версию. Очевидно, все произошло так, как вы говорите. Некоторые представители так называемого сильного пола панически боятся перемен в жизни. Видимо, маркиз Камамбер был одним из них.

— Ну, раз никакого убийства не было, то нет и убийцы.

— Совершенно с вами согласна.

— Боюсь, что Ваше Величество меня неправильно поняли. Я говорю о графе Пон-Л’евеке, о невинно пострадавшем капитане королевских гвардейцев.

— Ах, да! Бедняга Пон-Л’евек! Я, признаться, совсем про него забыла. Это так эгоистично с моей стороны!

— Это так по-королевски, Ваше Величество!

Королева наклонила голову, давая понять, что оценила замечание графа по достоинству.

— Я немедленно переговорю с королем, и уже сегодня граф будет на свободе, — сказала она.

— Кстати — и это уже ни для кого не секрет — капитан давно влюблен в несостоявшуюся жену покойного маркиза. Я думаю, он был бы счастлив узнать, что Ваше Величество готовы благословить его брак с Матильдой Рокфор.

— Поверьте, ничто не доставит мне большей радости, — сказала королева.

— Охотно верю, — ответил граф многозначительно.

— У меня даже есть подарок для невесты, — продолжала королева, сделав вид, что не заметила интонации, с которой были произнесены последние слова. — Не догадываетесь какой?

— Неужели Ваше Величество готовы расстаться с такой дорогой ее сердцу вещью?

— Признаюсь вам, граф, что эта вещь с некоторых пор стала пробуждать во мне неприятные воспоминания. Мне даже не хочется ее надевать.

— Я это заметил.

— Все-то вы замечаете, граф.

— Таков уж я, Ваше Величество. Ничего не могу с собой поделать.

Королева улыбнулась и протянула графу лапку для поцелуя — бархатную лапку несравненной красоты, которую граф взял в свою с чувством подлинного и нескрываемого восторга.

— А теперь оставьте меня, граф. Я хочу побыть одна.

Когда дверь за графом закрылась, королева встала и подошла к секретеру. Там, в одном из потайных отсеков, хранилась та самая вещь, о которой королева только что говорила с графом, и с которой решила расстаться. Королева открыла обитый бархатом футляр. В нем, вспыхивая огненными язычками, лежало неописуемой красоты рубиновое ожерелье.

Королева невольно вспомнила тот день, когда граф Де Грюйер раскрылся перед ней в дотоле неизвестном ей качестве. Она и предположить не могла, что он обладает такими необыкновенными способностями. И как он только смог догадаться, куда на самом деле подевалось ожерелье? Когда она позже спросила его об этом, граф сказал, что это было единственное логичное объяснение.