Роберт Стайн - Ночь в башне ужаса

Он оглядел сначала Эдди, потом меня. Его темные глаза увлажнились, на лице возникло скорбное выражение.

– Вас окружает зло, – хрипло прошептал он. – Я чую его запах…

– Что? – перебила я. – Мы с братом…

– Не покидайте аббатство, – посоветовал старик. – Вас окружает зло. Ваш час близок. Совсем близок…

– Какое аббатство? – удивилась я. – О чем вы говорите?

Старик не ответил. В его слезящихся глазах отражались язычки пламени. Он торжественно кивнул головой, прикрытой плотным капюшоном, развернулся и направился следом за своими товарищами, шурша подолом одеяния по голому полу.

– Что все это значит? – воскликнул Эдди, когда старик в капюшоне скрылся за углом. – Зачем он пугал нас?

Я покачала головой.

– Наверное, просто пошутил, – ответила я. – Может, он с друзьями шел на праздник или еще куда-нибудь…

Эдди задумчиво нахмурил брови.

– Сью, эти люди выглядели слишком серьезными. В таком настроении не ходят развлекаться.

Я вздохнула:

– Давай поищем лифт и поднимемся в наш номер. Не нравится мне это старое крыло отеля. Здесь слишком мрачно и жутко.

– Разве ты забыла, что трусишка в нашей семье я? – возразил Эдди, следуя за мной по коридору. – А тебе не занимать смелости!

Мы опять побрели по длинному коридору, чувствуя себя одинокими и беспомощными. Но ни лифта, ни лестницы нам не попадалось.

– Мы блуждаем уже целую вечность, – захныкал Эдди. – Неужели здесь нет никакого выхода?

– Давай вернемся обратно, – предложила я. – Наверное, таксист уже ушел. Вернемся по своим следам и выйдем через ресторан.

Эдди отвел со лба свои темные волосы.

– Отличная мысль!

Мы повернулись и двинулись обратно. Сбиться с пути было невозможно: на каждой развилке мы поворачивали направо.

Ускорив шаг, мы перестали переговариваться. Задумавшись, я пыталась вспомнить нашу фамилию, лица родителей или хоть что-нибудь о них. Никогда бы не подумала, что потерять память так страшно! Гораздо страшнее, чем убегать от погони. Все дело в том, что в потере памяти виноват только ты один. Беда сидит в самом тебе, и тут уж ничего нельзя поделать. От нее никуда не убежишь и не спрячешься.

Ощущение беспомощности совсем измучило меня. Я надеялась лишь на то, что мама с папой уже ждут нас в номере, И что они объяснят нам с Эдди, что случилось с нашей памятью.

– О, нет! – простонал вдруг Эдди, прерывая мои размышления.

Мы вошли в последний коридор – тот самый, который заканчивался застекленной дверью, ведущей в зал ресторана.

Но в конце коридора двери не оказалось. Мы с Эдди очутились в тупике, перед глухой стеной.

– Помогите! – разрыдался Эдди. – Выпустите нас! Заберите нас отсюда! – И он яростно замолотил по стене кулаками.

Я потянула его прочь от стены.

– Должно быть, мы сбились с пути, – объяснила я. – Повернули не там, где надо.

– Нет! – вопил Эдди. – Не сбились! Я точно знаю!

– Тогда где же ресторан? – спросила я. – Не могли же замуровать дверь, пока мы бродили здесь!

Эдди уставился на меня. Его подбородок дрожал, в глазах метался испуг.

– Может, просто выйдем из отеля и обойдем его снаружи? – устало спросил брат.

– Почему бы и нет? – задумчиво откликнулась я. – Осталось лишь найти дверь, ведущую на улицу. А пока нам…

В этот момент я услышала голоса, замолчала и обернулась.

Неожиданно я увидела узкий коридор, ведущий вправо, которого прежде не замечала. Голоса и смех доносились оттуда.

– Наверное, ресторан там, – сказала я Эдди. – Видишь, мы просто ошиблись поворотом. Теперь мы в два счета отсюда выберемся.

Лицо брата немного прояснилось.

Чем дольше мы шли по узкому коридору, тем громче слышались голоса и смех. Из открытой двери вдалеке лился яркий желтый свет.

Но, едва шагнув на порог, мы оба ахнули от удивления: это был вовсе не тот ресторан, где мы еще совсем недавно пили чай!

Схватив Эдди за руку, я с изумлением обвела взглядом огромную комнату. Единственным источником света здесь были два пылающих камина. Люди в странных нарядах сидели на низких скамьях за длинными деревянными столами.

Над очагом в центре комнаты жарилась туша лося или оленя, насаженная на вертел целиком. Столы были завалены снедью – мясом, целыми кочанами капусты, другими овощами и фруктами, картофелем и прочими продуктами, названий которых я не знала.

Ни тарелок, ни блюд я не заметила. Еда была просто навалена грудами. Едоки тянулись за выбранными кусками через весь стол.