Роберт Стайн - Ночь ожившего болванчика-2

Меня зовут Эми Крамер, и каждый вечер четверга я чувствую себя глуповато. А все потому, что по четвергам в нашем доме проводится Вечер Семейного Дарения.

Сара и Джед тоже считают, что это глупо. Но мама и папа глухи к нашим жалобам. «Это самый важный вечер недели», — говорит папа. «Это семейная традиция, — добавляет мама. — Это то, что вы, дети, будете помнить всю свою жизнь».

Вот именно, мама. Это то, что я буду помнить всю свою жизнь, как мучение и стыдобу.

Вы, наверное, уже догадались, что на Вечерах Семейного Дарения каждый член семейства Крамер — за исключением Джорджа, нашего кота — обязан поделиться чем-нибудь с остальными членами семьи.

Для мой сестры, Сары, ничего плохого в этом нет. Саре четырнадцать — на два года больше, чем мне — и она гениальная художница. Кроме шуток. Одна из ее картин была отобрана для выставки в городском музее. В следующем году Сара может пойти в специализированную школу искусств.

Так что Сара всегда делится с нами эскизами, над которыми она работает. Или новыми картинами.

Не столь уж плохи Вечера Семейного Дарения и для Джеда. Мой десятилетний братец — знатный балбес. Ему без разницы, чем делиться. Однажды в четверг вечером он от души рыгнул и заявил, что это он делится с нами своим ужином.

Джед хохотал, как ненормальный.

Однако мама и папа не нашли в этом ничего смешного. Они прочли Джеду строгую лекцию на тему того, что к Вечерам Семейного Дарения следует относиться серьезнее.

В следующий четверг мой брат-негодник поделился запиской, которую написал мне Дэвид Миллер, мальчик из моей школы. Это была очень личная записка! Джед нашел ее в моей комнате и решил поделиться ею с остальными.

Замечательно, да?

Мне хотелось умереть. Честное слово, хотелось.

Джед считает себя до того милым и очаровательным, что ему все должно быть позволено. Думает, он какой-то особенный.

Наверное, это потому, что он в семье единственный рыжий. У нас с Сарой прямые темные волосы, темно-зеленые глаза и очень смуглая кожа. Со своей бледной кожей, конопатым лицом и рыжими кудрями Джед выглядит так, будто он вообще не из нашей семьи!

И порою нам с Сарой хочется, чтобы так оно и было.

Так или иначе, я переношу Вечера Семейного Дарения хуже всех. Потому что у меня нет настоящего таланта, как у Сары. И я не такая придурочная, как Джед.

Так что я вечно не знаю, чем поделиться.

Положим, у меня есть коллекция морских ракушек, которые я храню в банке на комоде. Но это такая скука — стоять с ракушкой в руках и рассказывать о ней. И потом, мы вот уже почти два года как не выбирались на море. Так что ракушки мои давно намозолили всем глаза.

Еще у меня есть первоклассная коллекция CD-дисков. Но в нашей семье никто больше не увлекается Бобом Марли и музыкой-регги. Как только я начинаю делиться с ними своей музыкой, все затыкают уши и ноют, пока я не выключу.

Так что чаще всего я сочиняю различные истории — приключенческие рассказы о девочке, которая постоянно попадает из огня да в полымя. Или выносящие мозг сказочки о принцессах, которые превращаются в тигров.

Когда я в прошлый раз рассказала свою последнюю историю, папа прямо разулыбался.

— Эми станет знаменитой писательницей, — объявил он. — Она такая мастерица сочинять истории! — С широкой улыбкой он оглядел всех присутствующих. — До чего же талантливая у нас семья!

Не сомневаюсь, что он говорил это только из чувства родительского долга. Дабы меня поддержать. Кто в нашей семье настоящий талант, так это Сара. Ни для кого это не секрет.

Сегодня честь делиться первым выпала Джеду. Мама и папа сидели на диване в гостиной. Папа достал платок и, щурясь, протирал свои очки. Папа не выносит ни пылинки на своих драгоценных очках. Он их чистит по двадцать раз на дню.

Я устроилась в большом коричневом кресле у стены. Сара сидела скрестив ноги на ковре возле моего кресла.

— Чем ты хочешь поделиться сегодня? — спросила мама. — Надеюсь только, что это будет не еще одна ужасная отрыжка…

— Это было так мерзко! — простонала Сара.

— Твоя морда мерзкая! — отпарировал Джед. И показал ей язык.

— Джед, пожалуйста, только не сегодня, — проворчал папа, водружая очки на нос и поправляя их. — Не создавай проблем.

— Она первая начала, — возразил Джед, показав на Сару.

— Да поделись ты уже чем-нибудь, — вздохнула я.

— Я поделюсь твоими веснушками, Джед, — пригрозила Сара. — Сковырну одну за другой и скормлю Джорджу.