Роберт Стайн - Чудовищная кровища [litres]

– Не стоит,– спокойно сказала она, откинув назад темные волосы.– Я верну его. Они уже так делали. Накатаются и бросят где-нибудь.

– Но нельзя же… – начал Эван.

– Да они напрочь отбитые,– перебила Энди.– Приструнить их некому. Живут с бабкой, но ее не доищешься. Они на тебя наезжали?

Эван кивнул.

– Я уж боялся, что не выдержу и навешаю им,– пошутил он.

Энди не засмеялась.

– Хотела бы я им навешать,– сказала она со злостью.– Хоть разок. Чтоб отплатить за все. Всех ребят здесь уже достали. Думают, им все можно, потому что такие верзилы и потому что их двое.

– Ты коленку рассадила,– показал Эван.

– Я лучше пойду домой и промою,– ответила она, с отвращением закатывая глаза.– Увидимся в другой раз, ладно? Мне сегодня нужно кое-куда сходить, а вот завтра мы могли бы чем-нибудь заняться.

Она пошла домой, потирая затылок.

Эван же побрел к дому Кэтрин, думая о близнецах Беймерах, мечтая о том, как сразится с ними, представляя, как отдубасит их в мясо на глазах у ликующей Энди.

Кэтрин вытирала пыль в гостиной, когда он вошел. Она даже не подняла глаза. Он поспешил наверх в свою комнату.

«Ну и чем теперь заняться?» – думал он, слоняясь из стороны в сторону. На глаза попалась синяя банка с «Чудовищной кровищей». Он подошел к стеллажу и снял ее с полки.

Открутил крышку. Банка была почти полной.

Похоже, Триггер слопал не слишком много, подумал он, испытав облегчение.

Триггер!

Он совсем забыл о нем. Бедный пес наверняка проголодался.

Поставив банку на место, Эван с топотом скатился по лестнице, держась за перила и перепрыгивая через ступеньки, выскочил за дверь и со всех ног бросился к собачьему загону.

– Триггер! Эй, Триггер! – звал он.

Еще на середине двора он заметил неладное.

Глаза Триггера лезли из орбит. Пасть была широко раскрыта, язык мотался из стороны в сторону, а с подбородка на землю струилась белая пена.

– Триггер!

Пес дышал с хрипом, каждый вздох давался ему ценой отчаянных усилий.

«Он задыхается!» – понял Эван.

Как только он подбежал, глаза Триггера закатились, а ноги подкосились. Его грудь судорожно вздымалась, втягивая воздух с громкими, ужасающими хрипами.

– Триггер, нет!

Эван упал на колени рядом с псом и потянул Триггера за ошейник. Тот, как понял Эван, почему-то сделался слишком тесным.

Грудь пса вздымалась. Густая белая пена пузырилась в раскрытой пасти.

– Держись, мальчик. Держись! – кричал Эван.

Глаза пса дико вращались. Казалось, он не видит и не слышит Эвана.

– Держись, дружище! Только держись!

Ошейник не поддавался. Он глубоко врезался в шею под шерстью.

Дрожащими руками Эван пытался сдернуть ошейник с пса через голову.

Поддавайся, поддавайся, поддавайся, беззвучно молил он.

Да!

Триггер страдальчески взвизгнул, когда Эвану удалось наконец сорвать ошейник.

– Триггер, он снялся! Ты в порядке?

Все еще тяжело дыша, пес тут же вскочил. Он благодарно облизал лицо хозяина, вымазав ему щеку густой слюной и поскуливая, словно понимал, что Эван спас ему жизнь.

– Полегче, мальчик! Полегче, дружище! – отбивался Эван, но пес продолжал радостно лизаться.

Эван обнял радостного спаниеля. Он понимал, что жизнь собаки висела на волоске. Не подоспей он вовремя…

Да уж, о таком и думать не хотелось.

Когда Триггер наконец успокоился, Эван осмотрел ошейник.

– Отчего он сел, мальчик? – спросил он своего питомца.

Триггер тем временем подошел к забору и стал жадно лакать воду из плошки.

Чертовщина какая-то, думал Эван. Ошейник не должен садиться. Он же кожаный. Ему нет никаких причин садиться.

Тогда почему же он чуть не задушил Триггера?

Эван повернулся к Триггеру и смотрел, как пес хлещет воду, тяжело дыша. На мгновение он оглянулся на Эвана, после чего снова принялся жадно пить.

Он вырос, понял Эван.

Он определенно стал крупнее.

Но ведь Триггеру уже двенадцать лет, по человеческим меркам это восемьдесят четыре. Он даже старше тети Кэтрин.

Староват уже Триггер, чтобы расти.

Наверное, померещилось, решил Эван, швырнув ошейник на землю. Наверное, у меня уже глюки от этого места.

На пороге кухни стояла Кэтрин и звала Эвана обедать. Эван насыпал в миску сухого корма, крикнул «пока!» Триггеру, не отрывавшемуся от плошки с водой, и поспешил в дом.

На следующее утро, пасмурное и по-осеннему промозглое, Эван отправился к дому Энди. Он обнаружил ее сидящей на корточках под раскидистым кленом в соседнем дворе.