Хелен Купер - Где-то там гиппопотам

Он устремился за ними следом. Главное, не упускать их из виду. Почему? Он сам не знал. И вдруг тот, кто был повыше ростом, обернулся.

– Папа? – шепнул Бен.

Обе фигуры исчезли в темноте, зато сразу же обнаружился выход. Коридор невозможно было узнать – с ним произошли удивительные перемены. Теперь коридор напоминал пещеру, причем пещеру весьма неприятную, в которую лучше не соваться – неизвестно, кто там обитает.

Туман вокруг тихо колыхался, и обросшие мхом стены шевелились, как живые. Мох даже пах мхом. Страшно, но деваться некуда, в пещере легче всего спрятаться, да и папа, кажется, скрылся в том направлении. Если это, конечно, был папа . Пробираясь вперед, Бен продолжал гадать – папа или не папа. Может, просто почудилось?

Вода под ногами становилась все глубже. Сначала по щиколотку, потом по колено. Повсюду флюоресцирующая плесень, посверкивающая омерзительным зеленым светом, словно цифры на будильнике. Ага, плесень располагается в определенном порядке, то слева, то справа – наверно, там двери в другие залы. Но за спиной только непроглядная тьма. Наверно, плесень освещает ему путь и гаснет, как только он проходит.

Тара Лед все еще пыталась его догнать, до Бена то и дело доносились ее шаги. Но она явно отставала. Может, ему стены помогают? Ему помогают, а Тару задерживают? Похоже на то. Может, эта светящаяся плесень закрывает проходы в другие комнаты, чтобы туда вода не пробралась? Кто знает.

Страшно, но впереди все же виден свет. Там, наверно, выход. И таинственная пара снова показалась. Идут прямо перед ним. На этот раз Бен получше разглядел женщину. Совсем старая, похожа на Констанцию Гарнер-Ги. Нет, все-таки моложе, по крайней мере лет на десять, и держится куда прямее.

Бен заторопился, пытаясь их догнать. Хотел побежать, но испугался, что наделает слишком много шума. Вдали стало чуть-чуть светлее, и все же идущие впереди фигурки почти растворялись в серо-зеленой мгле. Когда он добрался до внутреннего дворика, там уже никого не было. Бен выбрался из темноты в предрассветную голубизну открытого пространства и резко остановился. Удивительная картина!

Атриум был расположен ниже других залов музея, так что там, конечно, воды было больше всего. Ее вообще было ужасно много, бесконечное водное пространство уходило куда-то вдаль. Все дымилось и клокотало, словно под водой был вулкан. А вокруг – заросли прогнивших грибов-дождевиков, остролистых тропических папоротников и бурно разросшихся лиан с огромными мясистыми листьями. Стены исчезали где-то вдали, тонули в тенях и тумане, и стоило Бену шагнуть вперед, как металлические колонны, поддерживающие крышу, казалось, двинулись вслед за ним. Колонны расходились во все стороны, поднимались, как древесные стволы, к обвитому лианами кованому переплету стеклянного потолка. Да и сам металлический переплет теперь больше походил на беспорядочное переплетение ветвей, украшенных огромными лиловыми цветами и торчащими во все стороны зелеными отростками. В зале не осталось ничего, кроме зеленовато-серой растительности; все обычно стоящие там экспонаты исчезли.

Вдали над водой возвышался холм, доходящий до самого потолка-кроны. Воздух вибрировал, как в панорамном фильме о природе, и Бену почудилось там, на холме, какое-то движение. Нет, туда ему не добраться, не пересечь огромное пространство кипящей воды. Грустно тут одному!

Где же мама? Где гиппопотам и Флам, где все остальные? Как же хочется их найти! Никого. Ни ветерка, ни звука, даже Тары Лед не слышно.

Куда идти? Выбор невелик, продвигаться можно только по краю внутреннего дворика – там не так глубоко. Он попробовал пойти налево, тут вода доходила только до бедер. Но приходилось пробираться сквозь густые тропические заросли, больше всего похожие на мокрый растрепанный веник. Растения легко раздвигались перед ним, почти его не касаясь, словно их тут и не было.

Он медленно брел через эти джунгли, и вдруг вдали появилась какая-то тень. Раньше ее тут вроде бы не было, но теперь она неясно проступала сквозь дрожание воздуха и завихрения тумана. Тень все время двигалась, и Бен никак не мог понять, какой она формы. Слабый огонек то вспыхивал снаружи, то исчезал внутри.

Тень чуть-чуть приблизилась… Поднялась… Снова почти скрылась…

Почему же она кажется такой знакомой?