Роберт Стайн - Улыбаемся и гибнем!

Я оглянулась. И никого не увидела. Но я была уверена, что там кто-то есть, следит за мной. Мне не померещилось.

Снова поежившись, я позвонила в дверь. Эхо звонка отозвалось в доме.

Подождала несколько секунд. Потом еще раз позвонила. Нет ответа.

Я отворила разодранную сетчатую дверь. После чего подняла руку и громко постучала во входную дверь.

Дверь распахнулась.

Я заглянула внутрь.

— Ау? — крикнула я. — Кто-нибудь дома? Ау-у!

Тишина. Только ропот дождя за спиной.

Я вошла в тесную, квадратную гостиную. Вгляделась в темноту — и обомлела.

В комнате было хоть шаром покати. Никакой мебели. Только плюшевая обезьянка сидела на подоконнике. А больше в комнате не было ничего. Даже ковра на полу.

— Ау-у! — крикнула я. — Есть кто живой?

Мой голос эхом разнесся в пустой комнате. Я побежала на кухню. Там тоже ничего не было. На плите стоял одинокий котелок, выгоревший изнутри дочерна. Даже барашки с водопроводного крана были свинчены.

Тяжело вздохнув, я прислонилась к стене. Со лба капала дождевая вода. Я вытерла ее тыльной стороной ладони.

Они съехали, поняла я.

Женщина и ее дочь устроили гаражную распродажу, после чего покинули дом.

— И что теперь? — спросила я себя вслух.

Обеими руками я сдавила проклятый фотоаппарат. Теперь я точно не смогу его вернуть.

Так что же мне с ним делать?

Домой нести точно нельзя, сказала я себе.

Не мудрствуя лукаво, я решила оставить его здесь. И как только приняла решение, на душе сразу полегчало.

Вернувшись в гостиную, я развернула плюшевую обезьянку. И положила фотоаппарат ей на колени.

Я попятилась. На моем лице играла улыбка. Было так здорово распрощаться с фотоаппаратом! Взгляд обезьянки, казалось, преследовал меня, пока я пятилась на крыльцо.

Я закрыла парадную дверь, потом сетчатую. Дождь перестал. Сквозь облака пробилось солнце.

Ну вот, жизнь уже налаживается!

Когда я вернулась домой, до ужина оставалось еще около двух часов. А я была слишком взволнована, чтобы спокойно сидеть и делать домашку.

Я взяла цифровую камеру, запасной объектив, и направилась в школу. Предстояло сделать несколько интересных снимков для ежегодника. Черта с два я позволю Дэвиду выиграть наше состязание!

Возле школы я обнаружила каких-то ребят, гонявших на роликах по учительской парковке под громкий хип-хоп. Я сделала несколько хороших снимков, стараясь запечатлеть именно их бурное веселье.

Затем я сфотографировала компанию семиклассников, гонявших мяч на футбольном поле. Игра шла вразнос. Трава была мокрой от дождя, так что ребята все время поскальзывались и плюхались на задницу.

Еще несколько хороших снимков.

— Ничего тебе не светит, Дэвид, — бормотала я себе под нос по дороге домой.

Мне не терпелось загрузить фотографии на компьютер. Потом я их распечатаю, а завтра отнесу самые удачные мистеру Уэббу.

Мама и папа были на кухне. Папа стоял у раковины, чистил морковь. Мама что-то помешивала на плите.

— Как дела? — осведомился папа. А потом как вскрикнет: — Ай! Неужели нельзя сделать нормальную овощечистку, которая не дерет пальцы в клочья? — Он поднял руку. — Полюбуйтесь! У меня кровь!

Папа не слишком хорош в кухонных делах. Не понимаю, зачем он постоянно напрашивается в помощники.

— Ужин будет готов примерно через десять минут, — сообщила мама.

— Нет проблем, — сказала я. — Пап, тебе пластырь нужен?

— Мне нужно десять! — рявкнул он, продолжая, однако, ожесточенно чистить.

Я поспешила в свою комнату. Отнесла цифровую камеру к столу и положила рядом с компьютером.

Тут мой взгляд за что-то зацепился. Я обернулась… и вскрикнула в изумлении:

— Не-е-е-е-ет!

Плюшевая обезьянка! Она сидела у меня на комоде со зловещим фотоаппаратом на коленях!

— Но… это же невозможно! — воскликнула я.

Зажмурилась, потом снова открыла глаза. Обезьянка и фотоаппарат никуда не делись.

Как они сюда попали? Как?

В груди у меня затрепетало. Сердце учащенно забилось. Я схватила фотоаппарат и скатилась вниз по лестнице.

Задыхаясь, я влетела на кухню.

— Мама! Папа! Здесь был кто-нибудь? — крикнула я.

Они подняли взгляд от кухонной стойки.

— Кто-нибудь?

— У меня в комнате, — проговорила я. — Кто-нибудь был в моей комнате?

Из-под стола выглянул Сэмми.

— Ага. Там был Серебряный Череп! — воскликнул он. — Серебряный Череп вездесущ!

— Да ну тебя, — огрызнулась я. — Я серьезно!

Мама покачала головой.