Роберт Стайн - Добро пожаловать в мертвый дом

– Сидеть, Пити. Сидеть!

Это единственная команда, которую Пити выполнял всегда.

Но на этот раз он не послушался, он развернулся и потрусил прочь, свесив голову.

– Пити, стой! Пити, дурная собака! – Я уже начинала злиться. – Делать мне больше нечего, как за тобой гоняться.

– Держи его, а то убежит! – закричал Джош, бросаясь следом за мной.

Я провела по земле фонариком.

– Где он?

– Пити! Пити! – отчаянно и пронзительно орал Джош.

Пити снова куда-то пропал.

– Так. Только не говори мне, что он опять потерялся! – Я готова была расплакаться. Мы принялись звать его на разные голоса.

– Да что с ним такое? – Я была в полном смятении.

Мы стояли между двумя рядами надгробных плит. Я еще раз провела фонариком сначала вдоль одного ряда, потом быстро – вдоль второго. Пити не было.

– Пити! Пити!

На мгновение круг света остановился на одном из гранитных надгробий.

Я машинально прочитала имя, высеченное на камне.

Меня едва не хватил удар.

– Джош, посмотри! – Я вцепилась в его рукав.

– Что там? – спросил он в замешательстве.

– Имя на камне. Прочти.

– Карен Сомерсет, – прочел Джош и озадаченно уставился на меня.

– Ну и что?

– Карен. Моя новая подруга. Мы с ней все время болтаем на стадионе.

– Так это, наверное, ее бабушка или еще кто-нибудь. – Джош на секунду умолк и нетерпеливо позвал: – Пойдем. Надо найти Пити.

– Нет, ты посмотри на годы.

Под именем Карен Сомерсет стояли даты: 1960—1972.

– Это не может быть ее бабушка или мама. – Я продолжала светить на камень, хотя у меня так дрожали руки, что я боялась, что не удержу фонарик. – Девочка умерла, когда ей было двенадцать лет. И Карен тоже двенадцать. Она мне говорила.

– Аманда… – Джош раздраженно поморщился и отвернулся.

Но я подошла поближе и посветила фонариком на соседнее надгробие. Имя, выбитое на камне, было мне незнакомо. Я перешла к следующему камню. Снова незнакомое имя.

– Аманда, пойдем! – крикнул мне Джош. Но я застыла на месте.

Потому что на следующем камне было выбито: Джордж Карпентер. 1975—1988.

– Джош, посмотри. Это же наш Джордж. Со стадиона.

– Аманда, нам надо искать Пити! – взвился Джош.

Но я не могла отойти от могил. Я переходила от одного камня к другому и читала надписи, освещая их фонариком.

Все внутри у меня сжималось от страха.

Я нашла Джерри Франклина. А за ним – Билли Грегори.

С ними мы каждый день играли в софтбол на школьном стадионе… Они все были мертвые.

У каждого из них была могила.

Я уже ничего не соображала от ужаса. Сердце колотилось так, что, казалось, сейчас разорвется. Я дошла до последнего камня в ряду. Руки так дрожали, что я едва не выронила фонарик, когда направила луч света на надпись на камне и прочла:

– Рэй Терстон. 1977—1988.

– Эй, ты идешь? – крикнул мне Джош. Он еще что-то кричал, но я уже не разбирала слов.

У меня было чувство, что я выпала из времени и пространства и оказалась в черной пустоте, где были только слова, высвеченные фонариком: Рэй Терстон. 1977—1988.

Я снова и снова читала эту жуткую надпись, пока буквы и цифры не утратили всякое значение и не превратились в бессмысленные закорючки на сером камне.

Тем временем Рэй бесшумно подкрался к могиле и стоял прямо напротив меня. Нас разделял только надгробный камень.

– Рэй… – выдавила я и провела фонариком по имени, высеченном на камне. – Рэй, это… ты!

Его глаза сверкнули в темноте, точно угли догорающего костра.

– Да, это я, – сказал он совсем тихо. – Аманда, мне очень жаль, что все так получилось.

Я в страхе попятилась. Стало вдруг нечем дышать. Все словно замерло. Ни звука, ни шороха, ни шелеста. Даже воздух застыл неподвижно.

«Здесь все мертвое», – подумала я.

Вокруг меня – только смерть.

Я оцепенела, не в силах вздохнуть, не в силах пошелохнуться. Закружилась голова. Тьма клубилась вокруг меня, точно черный туман. Серые могильные камни потонули в черноте.

И сквозь это круговращение пробилась мысль: что он собирается со мной сделать?

– Рэй… – выдавила я, преодолевая оцепенение, и так тихо, что сама едва себя слышала. – Рэй… Ты вправду мертвый?

– Мне очень жаль, – повторил он. – Вы пока не должны были этого знать. – Его глухой голос как будто с трудом пробивался сквозь неподвижный воздух.

– Но… как?! То есть… я ничего не понимаю…

Я смотрела мимо него на подрагивающий круг белого света. Джош был уже далеко. Почти у ворот. Он по-прежнему искал Пити.

– Пити! – в ужасе прошептала я, и у меня сжалось сердце.