Лев Давыдычев - Генерал-лейтенант Самойлов возвращается в детство

А Прэ Зидент улыбался уже просто самодовольно: ведь в номере были установлены скрытая телевизионная камера и подслушивающие устройства. Это означало, что в определённом отделе организации «Целенаправленные Результативные Уничтожения» видят и слышат всё что здесь происходит. И разного рода шефы завидуют, как ловко удалось Прэ Зиденту обработатькрупного советского ученого, да ещё известнейшего борца за мир; и как просто и надежно забросятони в СССР опытнейшего шпиона и сколько вреда он там принесет!

— Да, да, внука я назову в честь дедушки Арсентием, — уже печальным голосом повторил Иван Варфоломеевич. — Арсентий Сергеевич… Но где же он?

— Се-е-ерж! — весело позвал Прэ Зидент. — То есть Серо… Серьё… жонька! Тебя хочет видеть папочка! — И из-за портьеры, прикрывавшей высокое окно, вышел Серж. — Через несколько дней, боже мой, вы будете на родине! Ты сможешь поцеловать родную землю!

Серж снял очки, слабая, беспомощная улыбка чуть тронула уголки его губ, и Иван Варфоломеевич, вместо того чтобы броситься обнимать сына, как рассчитывал. самодовольно развалившийся в кресле Прэ Зидент, впился взглядом в его галстук, усыпанный маленькими фашистскими свастичками.

— Я давно мечтал хотя бы побывать там, — неуверенно выговорил Серж и, видимо, заставив себя быть душевнее, спросил: — Неужели это возможно? Я мечтаю увидеть родные места.

— А не мечтаешь ли ты там поработать?— глухо спросил Иван Варфоломеевич.

— Он прекрасный специалист! — торопливо выкрикнул Прэ Зидент. — Он инженер высочайшей квалификации и широчайшего профиля… В смысле умственных способностей он весь в вас, дорогой господин профессор!

«Он нисколечко не похож ни на меня, ни на мать, — устало и даже равнодушно думал в это время Иван Варфоломеевич. — Впрочем, сейчас ему чуть за сорок, никак не могу сосчитать…»

Прэ Зидент в это время тоже думал, но яростно и суматошно: «Что такое вдруг случилось со старикашкой? Почему он так разительно переменился именно тогда, когда увидел родного единственного сына? Ведь совсем недавно чуть ли не рыдал… расклеился, как и требуется, и вдруг… Никогда этих советских не поймешь!»

— А ты не мечтал вернуться на родину… раньше? — совершенно деловито поинтересовался Иван Варфоломеевич. — Тебе не приходило в голову что-нибудь предпринять для этого? Вы — молчите! — грозно остановил он попытавшегося что-то сказать Прэ Зидента. — Ты хоть думал обо мне или о матери? Ты хоть знаешь, что представляет из себя твоя родина? Читал ли ты русскую литературу? Почему…

— Поймите же, милый господин профессор, как он взволнован! — перебил всё-таки ученого сам разволновавшийся Прэ Зидент. — Простите меня, но…

— Простите и вы меня, шеф, — осторожно остановил его Серж. — Я действительно необычайно взволнован. Но отец вправе спрашивать меня обо всём. А обо всём, отец, я хотел бы, поговорить с тобой там… дома. Пойми, сейчас имеется последняя возможность соединиться нам с тобой.

— Почему последняя? И почему сейчас? И почему при нашем разговоре присутствует и мешает ему посторонний?

— Пока я на службе, отец, — объяснил Серж. — А господин Прэ Зидент — мой шеф и вообще самый близкий мне человек. Ты должен постараться понять, что мы с тобой оказались в невероятно сложной ситуации, из которой только один выход. Берёшь ты меня с собой или нет. Всё нужно решить во время твоего пребывания здесь. Сегодня же или в крайнем случае завтра ты должен заявить, что я разыскал тебя, и ты хочешь, чтобы я с тобой вернулся на родину. Поверь, всё остальное второстепенно и несущественно. Тебе не должны отказать. Твоя прекрасная речь, отец, кстати, о судьбах детей…

— Минуточку, минуточку… — Иван Варфоломеевич по привычке ощупал голову. — Насколько я уразумел из всего здесь сказанного, я увезу на родину сына, который является агентом иностранной разведки? Почему у вас на галстуках фашистские свастики?

— Потому что мы фашисты, — простодушно и не без заметной гордости признался Прэ Зидент, но тут же понял свою непоправимую оплошность, дико заржал и сквозь ржаниепроговорил: — Да мода сейчас такая! — Он сорвал галстук судорожными движениями и бросил его в мусорную корзину. — Завтра, вполне возможно, будет мода на красные галстуки!

Серж развязал галстук медленно и аккуратно опустил в корзину. Тут зазвонил телефон, и в руках Прэ Зидента мгновенно оказались пистолеты.

— Многоуважаемый господин профессор… — в напряженном голосе Прэ Зидента появились металлические нотки. — Надеюсь, вы всё понимаете?