Роберт Стайн - Маска одержимости-2

— Надо найти символ любви, — продолжала Карли Бет. — Я поначалу тоже не поняла, что этот в капюшоне имел в виду. И что это означает. А потом вспомнила, что сделала для меня моя мама.

— А что она сделала? — быстро спросил я. — Что?

— Вот эту голову, — бросила Сабрина с набитым шоколадом ртом.

— Мама слепила голову из гипса, — пояснила Карли Бет. — Мою голову. Как две капли похожую на меня. Ты и сам видел. Мама сделала её, потому что любит меня. Это и был символ любви.

Карли Бет плюхнулась на диван рядом со мной.

— Я надела мамину скульптуру на маску. И она исчезла. Безобразное лицо просто испарилось.

— Здорово! — радостно воскликнул я. — Давай её сюда! Скорей!

Карли Бет смущённо посмотрела на меня и покачала головой.

— Ты не понял, Стив. Ты не можешь снять маску моим символом любви. Он только для меня. Ты должен найти свой символ. Ты должен найти свой символ любви, — повторила Карли Бет. — Ну, подумай, Стив?

Я уставился на неё, лихорадочно думая.

Я думал и думал.

Символ любви… символ любви.

Нет. Положительно ничего не приходило в голову. Ну ничегошеньки!

И вдруг… словно что-то задребезжало…

Я опёрся на палку и попытался подняться с дивана. Но слабые руки не слушались, и я в изнеможении снова плюхнулся на диван.

— помогите мне дойти до дома, — взмолился я. — Я нашёл символ любви. Он дома.

— Здорово! Пошли скорей! — воскликнула Карли Бет.

— А как же ребята? — спрашивает Сабрина, доедая «Милки-Уэй». — Все же придут сюда, а нас нет. Как же вечеринка?

— Оставайся-ка ты здесь, — говорит Карли Бет. — Если Стив правильно нашёл свой символ любви и он поможет ему, мы мигом обернёмся.

— Точно поможет, — говорю. — Я точно знаю. — А сам на всякий случай скрестил пальцы.

Карли Бет, видя, что я никак не могу встать на ноги, хватает меня за обе руки и — раз! — рывком поднимает.

— Ух ты! — вскрикивает она, скривившись от отвращения. — Что это за гадость у тебя в ушах?

— Пауки, — спокойно отвечаю.

Ей чуть плохо не стало. Едва сдержалась, чтоб не отвернуться.

— Дай бог, чтоб ты нашёл свой символ любви, — только и выдохнула она.

— Вот именно, — бормочу я, ковыляя к двери.

Вдруг у самой двери Карли Бет поворачивает и бежит назад в гостиную.

— Не вздумай все конфеты съесть, — говорит она Сабрине.

— Это всего вторая шоколадка, — оправдывается Сабрина, чуть не подавившись новой плиткой.

Мы с Карли Бет вышли на улицу. По дорожке на встречу нам шли подростки с набитыми мешками.

— Эй, Карли Бет, куда ты? — окликнула нас одна девочка.

— Делать добрые дела! Я сейчас вернусь! — ответила Карли Бет и, повернувшись ко мне, выдавила: — Господи, Стив, как это ты не послушал меня! Я просто не могу поверить. До чего ж у тебя отвратительный вид!

— Я даже сопли не могу вытереть, — со стоном пожаловался я.

Она взяла меня за плечо и повела ко мне домой. Мы перешли улицу и двинулись по нашему кварталу. На углу играла музыка и слышались весёлые крики ребят. Там праздновали Хэллоуин.

Я отвёл взгляд и чуть не споткнулся о мелькнувшую тень. Спасибо, Карли Бет успела подхватить меня.

— Это ещё что такое?

И тут увидел хозяина тени. Чёрного кота.

Я засмеялся. А что оставалось делать? Только смеяться.

Давай, несчастный кот, перейди мне дорогу! Мало мне одного невезенья, теперь ещё и ты!

За густыми вечнозелёными кустами показался наш дом. В доме горят огни, и фасад ярко освещён.

— Родители дома? — спрашивает Карли Бет.

Я киваю.

— А они знают… ну, про это?

— Нет. Они думают, это я так нарядился.

Мы поднимаемся на крыльцо, и я слышу, как залаял Спарки. Открываю дверь, и маленькая бестия с визгом прыгает на меня.

Спарки упёрся передними лапами мне в живот и повалил меня на стену.

— Пошёл, Спарки! — хриплю я старческим ворчливым голосом. — Прошу тебя, отвяжись!

Я-то понимаю, что Спарки рад видеть меня. Только я слишком слаб, чтобы выдерживать его любовь.

— Стой, пёсик, стой!

Карли Бет силой схватила Спарки и оттащила от меня. Я, отдуваясь, поднялся на ноги. Она держала пса, пока я не выпрямился.

— Стив, это ты? Что-то ты рано, — раздался голос мамы, и она вошла в гостиную.

Она уже переоделась в свой серый халат, в котором обычно ходила дома. На голове у неё были папильотки.

— Привет, Карли Бет! — воскликнула она, удивившись. — Я уже не ждала гостей. Я…

— Да брось ты, мама, — проворчал я как столетний старик. — Мы на минутку. Нам кое-что нужно.