Роман Грачёв - Томка. Тополиная, 13

– Ну? – поторопил я. – Что «если»? Она покачала головой.

Я нервничал, поэтому Таня нервничала тоже. Сколько ни натирай этот чертов висок, ничего не увидишь. Это только по телевизору так легко и просто.

– Не могу сказать, – выдохнула Татьяна. – Пока не могу.

К нам подошел один из руководителей операции – тот, который назывался Третьим. Я опасался вопросов. Назвавшись человеком, у которого здесь есть собственные оперативные интересы, да еще и пригрозив звонком Стрельникову, я совершенно не понимал, что еще могу ему предъявить. Здесь всем рулила Татьяна, а у меня в голове лишь теплилась слабая теория.

Но Третий подошел не за тем, чтобы спрашивать.

– Пробили орла. Наш информатор раскололся.

– Тот, кто вас вызвал?

– Да. Это его мать. Ей сейчас несладко… В общем, Самохвалов Константин Михайлович, проживает здесь, в этом доме. С ним сейчас Топилина Наталья Николаевна, проживает в Металлургическом районе, по специальности психолог, числится в штате районной поликлиники, подрабатывает в двух частных медицинских центрах. Ваша клиентура?

Я предпочел лишь молча кивнуть. Фамилию Самохвалова я видел в отчетах моего помощника Пети Тряпицына, который пробивал обитателей дома, а вот о Топилиной мне довелось услышать впервые. Бедная Элегантная Дама.

– У нас есть его телефон, – добавил Третий.

– Супер, – сказал я. – Звоните.

Как пели в свои лучшие годы братья Самойловы из «Агаты Кристи», Константин Самохвалов пытался «заново придумать некий смысл бытия». Отпустить жертву он не собирался – не для того выманивал из дома и умолял приехать, унижаясь и глотая невидимые миру слезы, – но трахнуть ее он не сможет. Не потому, что не хочет (он никогда так ее не хотел, как сейчас!), а потому что… в общем, не сможет !

НЕ СМОЖЕТ!!!

Вот в чем петрушка!

И в этом, как ни странно, он обнаружил для себя новый источник вдохновения. Таким людям, как Константин Самохвалов, не нужно решение проблемы, им проблемы необходимы, чтобы оправдать свою ничтожность и озлобленность. А если проблем нет, их нужно создать!

Сначала он разберется с этой сексапильной овцой, а потом накажет всех остальных…

Он поднял руку, оттянул край куртки, заглянул к себе за пазуху. Времени осталось совсем мало, надо торопиться. Он сунул руку во внутренний карман, и через секунду перед лицом Натальи Николаевны блеснуло лезвие кухонного ножа.

– Рано расслабилась, тетя.

Ковырзин набрал номер на мобильном телефоне. Пока ждал, смотрел в окно на ярко освещенный прожекторами двор. Он теперь включил свет в кухне, и парень, что приходил к нему сегодня, мог видеть его силуэт в окне. Он надеялся, что увидит. Впрочем, сейчас, наверно, половина жителей этого проклятого дома стоит у окон, если не все. Забавное, наверно, зрелище.

Наконец ему ответили.

– Алло! – прохрипел старик в трубку. – Ковырзин беспокоит. Дайте Ковальчука… Хорошо, жду…

Он погладил ствол пистолета, лежащего перед ним на обеденном столе. Телевизор на кухне был настроен на местный информационный канал. Показывали урожай зерновых, потом переключились на ферму и какую-то важную делегацию людей в белых халатах, которые лезли руками в кормушки и с важным видом мацали комбикорм. На мгновение Ковырзин почувствовал себя лет на тридцать моложе.

Дали Ковальчука.

– Алло! Здравствуйте, генерал… И вам того же. Послушайте, в моем доме какая-то канитель. Мне нужны детали и контакты рулевого. Срочно.

Снова пауза. Ковырзин слушал и кивал. Потом взял фломастер и написал номер прямо на обеденном столе.

– Спасибо, генерал. Приятно было с вами служить… Что?… А, это шутка. Счастливо.

Он отключился и тут же стал набирать новый номер. Выругался, наткнувшись на короткие гудки, затем попытался снова. И снова. И снова. Все это время он не сводил глаз с происходящего за окном. Он заметил, что парень машет ему рукой. Ковырзин махнул в ответ и изобразил знак, означающий разговор по телефону.

Сотая попытка дозвона оказалась успешной. Ему ответили.

– Слушаю! – проорал человек.

– С вами говорит Ковырзин Николай Григорьевич, генерал-майор госбезопасности в отставке. Я смотрю на вас из окна третьего этажа. Вот видите, я поднимаю руку.

– Вижу.

(Наш Третий, стоявший рядом, махнул рукой в ответ, хотя и без особого почтения).

– Сориентируйте меня, где террорист?

– Возможно, в лифте вашего подъезда. Или на любой из площадок. Больше ему спрятаться негде. Хотя… Третий упустил из вида, что парень с заложницей может ворваться в любую из квартир, и едва ли он встретит серьезное сопротивление.