Чарлз Тодд - Поиски в темноте

— Так она вам и сказала? — спросил удивленный Ратлидж.

— Да что вы, нет! Я подслушала, как она разговаривает с дояром. Он ее поддразнивал, а она злилась. Говорила: мол, у джентльменов ногти не грязные, от них не пахнет потом, они не напиваются до бесчувствия по субботам и умеют угождать дамам. Очень ей понравился мистер Уайет. Бетти очень жалела, что он нашел себе жену-француженку, и предсказывала, что надолго она у него не останется. Теперь он дома, а не во Франции. Ну, тут уж я не выдержала. Вышла из-за угла, где стояла, а ей сказала, что не потерплю под моей крышей таких разговоров. Мой покойный муж не держал у себя выскочек, и я не стану! А дней через десять, а может, и раньше она сбежала. И с тех пор я ее не видела — да и не хочу. Зла я ей не желаю, нет, но некоторые учатся только на своих ошибках.

После миссис Дарли Ратлидж нашел констебля Трута. Если верить Джоанне Долтон, он в свое время тоже ухаживал за Бетти Купер.

Ратлидж начал его расспрашивать.

— Инспектор Хильдебранд просил меня взглянуть на труп, когда его только нашли. Никакого сходства с Бетти я не заметил… Мисс Купер была гибкая, как кошка, которая нежится на солнышке! А покойница худая, одета плохо. Бетти не так одевалась. — Констебль говорил серьезно и уверенно.

Интересно, подумал Ратлидж, говорит ли Трут от чистого сердца или видел только то, что хотел видеть? И все же его уверенный ответ вступал в противоречие с мнением миссис Долтон, которая вроде бы опознала Бетти.

Тупик. И все же… если покойница в самом деле Бетти Купер, она вернулась в Дорсет. И кто-то убил ее, чтобы заткнуть ей рот.

Точно так же, как кто-то убил Маргарет Тарлтон, когда она впервые после 1914 года вернулась в Чарлбери.

«Ты стреляешь наугад», — заметил Хэмиш.

Так ли?

Что связывает двух убитых женщин? Или… если посмотреть на дело с другой стороны… какую угрозу они могли представлять?

Общей нитью, если такая имелась, казался Саймон Уайет. Кроме того, обеих зверски били по лицу. Но связующая нить была тонкой, как паутина. Один рывок, чтобы проверить, куда она ведет, и ниточка порвется…

Если Элизабет Нейпир убила свою секретаршу потому, что Маргарет родила внебрачного ребенка от Томаса Нейпира, зачем ей за несколько месяцев до того убивать служанку?

Если Дэниел Шоу убил Маргарет из ревности, у него нет мотива к убийству кого-то другого.

Если связующим звеном служит Саймон Уайет, тогда он, Ратлидж, вынужден снова думать об Авроре.

«Не забудь и о самом Саймоне, — напомнил Хэмиш. — И о красивом домике, который можно выгодно продать».

Поблагодарив Трута, Ратлидж неожиданно с холодной ясностью подумал: Саймон может одним ударом победить на двух фронтах. Он получит деньги, которые ему так нужны, за дом Маргарет в Челси, и избавится от жены-француженки, которую повесят за убийство…

Выйдя из дома Трута, он столкнулся с миссис Прескотт, которая явно караулила его.

— Не понимаю, почему вы не переедете в «Герб Уайета», — без всякого вступления заявила она. — В Чарлбери вы бываете чаще, чем доктор или священник!

— Так получается, — улыбнулся он.

Миссис Прескотт презрительно фыркнула:

— Уж конечно! Вас сюда тянет хорошенькое личико!

Он почувствовал, как краснеет.

— Лицо Маргарет Тарлтон не было хорошеньким, когда с ней покончил убийца. Вот что тянет меня сюда. Вы хотели мне что-то сказать?

Миссис Прескотт кивнула:

— Мой брат — вот кто умеет хорошо слушать. Говорит, после свадьбы он все больше помалкивает; с тех пор его и не слышно. Зато за кружкой пива в «Гербе» он сплетничает не хуже прочих. Можно подумать, он разбирается в древесине лучше, чем все прочие.

— В древесине? — Ратлидж слушал ее невнимательно.

— Он плотник. Как сам Господь, только все никак не может докончить свои труды! Живет в Стоук-Ньютон, делает сундуки и кровати. Это он рассказал мне о трупе, который нашли возле Ли-Минстера.

— Вы хотите сказать, что знаете, кто покойница?

— Нет, ее я не знаю. Она не может быть мисс Тарлтон, ведь она уже разложилась. И не кто-то из Чарлбери, кого я могу вспомнить. Но невольно задумываешься, безопасно ли женщинам в наши дни ходить по дорогам. Когда я была молодой, можно было при желании дойти пешком хоть до Лайм-Риджис и нисколько не бояться. Как по-вашему, ее тоже убил тот человек, Моубрей?

— А вы как думаете?

Миссис Прескотт наклонила голову и прищурилась, глядя на него против солнца.

— По-моему, наши края — неподходящее место для того, чтобы убийцы сколачивали шайки и караулили одиноких прохожих! У нас они, скорее всего, перемрут от скуки!