Шарль Эксбрайя: Не сердитесь, Имоджин

Сэр Вулиш с трудом сдержал улыбку.

— Похоже, презанятная личность эта ваша мисс Мак-Картри. Весьма колоритная особа!

— По-моему, даже слишком колоритная! Не забывайте, что речь идет об авторитете мистера Арчтафта, не говоря уж о моем собственном!

— Ну полно, Джон, не будем преувеличивать. Пришлите-ка мне досье этой неугомонной дамы и не забудьте приложить к нему служебную записку с изложением всех фактов, о которых вы мне только что здесь рассказали. Будьте уверены, мы найдем способ поставить ее на место!

Вернувшись в свой отдел, Имоджин попыталась для коллег изобразить ликующую улыбку победительницы, однако в глубине души вполне отдавала себе отчет в серьезности положения и с тревогой ждала, чем же все это кончится. Никто так и не решился задать ей ни единого вопроса, и она, заняв свое место, принялась остервенело строчить на машинке. Из этого молчаливого отчуждения ее вывел голос Олимпии Фарайт, требовавшей от Нэнси Нанкетт, чтоб та срочно, к полудню, напечатала в четырех экземплярах какое-то циркулярное письмо. Нэнси слабо воспротивилась, ссылаясь на то, что уже получила сегодня дополнительную работу от Дженис Льюис и от Филлис Стюарт. В ответ Олимпия стала уже совсем грубо давить на Нэнси, и тут терпение Имоджин окончательно лопнуло:

— Что это вы о себе возомнили, Олимпия Фарайт? Если решили строить из себя начальника отдела, то учтите, что мы и от одного не знаем куда деться! Так что оставьте в покое Нэнси и поработайте немножко сами, ведь вам, между прочим, за это деньги платят!

Олимпия, толстая деваха, вконец отказавшаяся от безнадежных попыток хоть как-то устроить свою женскую судьбу и потому вечно пребывавшая в мрачном расположении духа, не оставила реплику Имоджин без ответа.

— С какой стати, Имоджин Мак-Картри, вы вечно суетесь не в свои дела? Я говорю с Нэнси Нанкетт, а вашего мнения никто не спрашивает.

— Пока я здесь, не позволю, чтобы в моем присутствии англичане глумились над шотландцами!

Голос ее явно не предвещал ничего хорошего, и Нэнси, хорошенькая, хрупкого вида блондиночка, вызывавшая сострадание своим жалким взглядом потерянной собачки, попробовала было восстановить мир, умоляюще обратившись к своей покровительнице:

— Не сердитесь, Имоджин!

По правде говоря, Нэнси, всего год работавшая в машбюро, вовсе не была чистокровной шотландкой — из этой древней страны была родом только ее мать. Сама же она имела честь родиться в Мелроузе, городе, где покоится сердце Роберта Брюса, и уже этого за глаза хватало, чтобы всегда рассчитывать на защиту и покровительство мисс Мак-Картри.

После обеда обстановку несколько разрядил Энерин Арчтафт, предложив машинисткам уговориться между собой и определить время своих летних отпусков. Имоджин, как самая старая сотрудница, имела здесь определенные преимущества, но они ей были ни к чему: все и так заранее знали, какой месяц она выберет, — вот уже двадцать лет шотландка отдыхала в одно и то же время. Разговоры об отпуске настроили всех на мечтательный лад, и, конечно, вскоре кто-то попросил Имоджин рассказать, как она собирается провести эти благословенные дни. Мисс Мак-Картри вполне сознавала: над ней попросту подтрунивают, но ей так хотелось хоть немножко предаться сладостным грезам, что, будто уступая настойчивым просьбам, она проговорила:

— Ладно уж, что с вами делать!.. Значит, перво-наперво, как уже заведено, отправляюсь в Аллоуэй, на родину великого поэта Соединенного Королевства Роберта Бернса, а там, может, если Боту будет угодно, поприсутствую и на Бернсовских ужинах — это такие юбилейные торжества, где образованные люди беседуют между собой, читают стихи покойного гения…

— И потягивают виски! — с лукавым видом перебила ее Филлис Стюарт.

— Это уж само собой, мисс, нам без виски никак нельзя. Только мы-то ведь пьем настоящее шотландское виски, вам, англичанам, такого не попробовать!.. Потом поеду в Дамферлайн, преклоню колена у могил наших семи королей и незабвенного Роберта Брюса… И, прежде чем хорошенько отдохнуть у себя в Калландере, непременно заеду в Бреймар, посмотреть на Хайландские игры и полюбоваться соревнованиями по балансированию на бревне.

— Так ведь там, надо думать, и королевское семейство увидите, — вмешалась на сей раз Мери Блейзер. — Оттуда же рукой подать до Балморальского замка?

— Да, возможно. В это время года к нам всегда съезжается много всяких иностранцев!

Всякий раз, когда в жизни Имоджин возникали какие-нибудь осложнения, она в первую очередь старалась плотнее поесть, чтобы сохранить форму для поединка с превратностями судьбы. Предвидя, что стычка с Джоном Масберри может обернуться для нее серьезными неприятностями, она в тот вечер решила приготовить себе хаггис — шотландский пудинг, представляющий собой странное месиво из печенки, сердца, всякой требухи, овсяной муки и лука, обильно орошаемое вместо соуса изрядным количеством виски.