Жанна Свет - Роман

— Этого не может быть! А мне она сказала, что ее мать была в ссоре со моей свекровью и только года четыре назад помирилась с нею. Чему верить?

— Да. Вранье на вранье. Интересно, а о подруге она правду рассказала? Подруга, вроде бы, покупает квартиру, которую ей Зойка нашла.

— Стоп. Как это — Зойка нашла? Она ведь в другом городе живет.

— Она здесь часто бывает. Нашла квартиру и договорилась с хозяином, что тот возьмет с покупателя — с подружки, значит, зойкиной — на пару штук больше, и эти деньги он Зойке отдаст, гонорар.

— А ему какая выгода?

— Там, с этой квартирой, что-то нечисто — я не знаю, что. То ли долг какой-то висит, то ли еще что. Кажется, Зойка фальшивые квитанции об оплате сделала…

— И ты собирался жениться на такой девушке? Да она ведь преступница!

— Алла Сергеевна, она сказала, что ей такая жизнь надоела, хочет семью, дом, детей.

— И ты поверил?

— Конечно, людям нужно верить, как иначе жить?

— Тогда ты, может быть, знаешь что она искала в этом доме? Она меня о сейфе спрашивала.

— Да? Понятия не имею! А что, есть сейф?

— И я понятия не имею. Зачем она, вообще, сюда пришла? Что ей здесь было нужно? Мне теперь ясно, что она не родственница хозяйке.

— Я же вам говорю, у нее были шашни с Николаем.

— Ага, и он спокойно смотрел, как она с тобой флиртует.

— Флир… чего?

— Шашни, говоря твоим языком.

— Вот и убил потому — приревновал.

— Ох, Толик, ну, ты и фантазер! Ну, зачем она Николаю нужна? Драная кошка некормленая.

— Вы… зря так о ней, она…а вы… нехорошо это.

— Извини, извини, но я не верю, что Николай мог на нее позариться. Он видный мужик, ему другая женщина нужна.

— Вроде вас? — вдруг язвительно осведомился Толик.

Алла даже растерялась.

— Что ты, Толик, как ты можешь такое говорить?! Я замужем, мои дети здесь со мной, а ты намекаешь, что я…

— Но вы столько времени с ним проводили!

— Так я же хозяйка дома, а обстоятельства экстраординарные — с кем же еще он должен был их обсуждать? Не с тобой ведь и не с Зойкой.

— Простите меня, я дурак, болтаю, сам не знаю, что. Это я от расстройства. А так, я совсем не дурак, учился в школе хорошо, и на права быстро сдал, другие по два-три раза пересдавали.

— Причем здесь твои права?

— Ни при чем, это я для примера… что не дурак… а просто, болтанул, не сердитесь, хорошо?

— В одном ты прав: Зойка, действительно слушалась Николая. Почему?

Вдруг Толик вскочил, заставив Аллу вздрогнуть. Рекс тоже вскочил и заворчал.

— Алла Сергеевна, а ведь это и мотоциклисты сделать могли!

— Что это?

— Ну, с Зойкой…

— Так. Приехали. А они-то при чем? Пораненные люди. Тем более, Николай их в комнате запер, когда я одного из них у двери кабинета застала.

— Да? Тогда отпадает. Вот черт, крутится что-то в голове, а поймать не могу.

— И у меня та же история. Это от усталости. Спать нужно ложиться. Иди к себе и постарайся уснуть.

— Хорошо. А куда — к себе? Я же у мотоциклистов спал!

— Да, как это я не подумала! Что же делать? Может быть, в зойкиной спальне ляжешь?

— Что вы, я там не засну…

Его прервало рычание собак. Оба пса вскочили и бросились к окну.

Сквозь приглушенный шум бури стало слышно царапанье и стук в окно, закрытое ставнями.

— Тсс, — шепотом произнес Толик и на цыпочках пошел к окну. Он отогнал собак и стал открывать оконную створку. Алла напряженно ждала. Она вздрогнула, когда Толик открыл ставню, и в комнату ворвался холодный ветер, швырнувший добрую пригоршню дождевых струй чуть ли не на середину комнаты. За окном был человек.

Толик помог ему влезть, и когда тот встал на ноги и выпрямился, Алла не сумела удержать возглас: в комнате стоял один из мотоциклистов, обвязанный по поясу веревкой, скрученной из разорванных простыней.

— Не бойтесь меня, — произнес он негромко, — я вас не обижу. Я друг.

Придя в себя, Алла с Толиком заговорили в два голоса:" Мужик, ты чо, ты чо людей пугаешь, разве так можно, вы же ранены, вам нужно лежать, как вы до нас добрались, я думал ты мотоциклист, а ты каскадер, что за дела, объясните, наконец, в чем дело".

Пришелец спокойно выслушал их и спросил:

— Можно мне в ванную — я руки испачкал о карниз, не переношу, когда руки грязные?

— Да, конечно, — растерянно ответила Алла.

Вдруг он закачался и стал нашаривать стул. Толик подскочил к нему, поддержал и усадил в кресло, приговаривая, что если голова ушиблена, нужно в койке лежать, а не Супермена разыгрывать.

Больной посидел минуту и стал вставать со словами: