Мелани Раабе - Западня

– Вы убили мою сестру.

Мужчина невесело засмеялся.

– Что вам от меня нужно? – спросила Софи.

Она и сама прекрасно понимала глупость этого вопроса и едва осознавала, что это она его задала. Он ничего не ответил.

Софи лихорадочно пыталась найти какой-то выход. Если она сейчас ничего не предпримет, она не выйдет отсюда живой. По крайней мере, надо выиграть время.

– Я узнала вас, – сказала она.

– Узнали мой голос? – спросил он.

Софи не отрываясь смотрела на него. Наконец до нее дошло.

– Вы сын хозяина дома Бритты, – растерянно сказала она. – Тот самый, у которого погиб брат.

– Точно! – сказал он.

Он говорил почти что весело.

– Это было такое удовольствие – разговаривать с вами по телефону, – продолжал он, а Софи лихорадочно думала, что делать.

Убежать – никаких шансов, под рукой – ничего тяжелого. Кухонный нож – он в ящике стола, всего в паре метров, но до него не добраться. Она подумала о баллончике с перечным газом в ее сумочке – но сумочка висела на вешалке рядом с входной дверью.

– Историю с автокатастрофой я выдумал, – продолжал он. – Но вы не держите на меня зла. Мне показалось, это будет прикольно.

Он невольно улыбнулся, но тут же лицо его стало серьезным.

– Пошли, – сказал он. – В ванную. Вы – впереди.

Софи не двинулась с места.

– Зачем вы это сделали? Почему Бритта? – спросила она.

– Почему Бритта? – переспросил он и сделал вид, что размышляет над этим вопросом.

– Хороший вопрос. Почему Бритта? Честно? Не знаю. Разве можно объяснить, почему один человек вам нравится, а другой нет. Разве всегда точно знаешь, почему делаешь то, а не это?

Он пожал плечами.

– Еще вопросы? – иронически спросил он.

У Софи комок подкатил к горлу.

– А что вы делали на подземной парковке? Вы следили за мной? – спросила она. Выиграть время. Хоть чуть-чуть.

– На какой парковке? – удивился он. – Понятия не имею, о чем вы. Ну, побаловались и хватит. В ванную.

У Софи перехватило дыхание.

– А зачем в ванную? – хрипло спросила Софи, пытаясь выиграть еще несколько мгновений.

– Вы не смогли пережить смерть сестры. Завтра вас найдут в ванне. Ничего не поделаешь. Думаю, вас поймут, вам посочувствуют, – сказал он и раздраженно добавил: – Вперед!

Софи не могла пошевелиться. Ей всегда казалось смешным, когда в фильмах ужасов люди вот так неподвижно замирали от страха, вместо того чтобы что-то сделать для своего спасения. Как бараны на бойне. А сейчас она сама словно окаменела. Но вдруг оцепенение закончилось, и она завизжала изо всех сил. Он мгновенно подскочил к ней и зажал рот рукой.

– Если вы еще раз заорете, все закончится здесь и сейчас. Понятно?

Софи с трудом переводила дух.

– Кивните, если поняли.

Софи кивнула.

Он отпустил ее.

– А теперь идем в ванную, – сказал он.

Софи по-прежнему не двигалась с места.

– Ну, давайте, – зашипел он и угрожающе поднял нож.

Софи почувствовала, что тело снова слушается ее. Неуверенно она двинулась с места, лихорадочно размышляя, что делать. Впереди длинный, заставленный коробками коридор, а там – дверь в ванную. Она сделала шаг, другой, вышла из кухни, постоянно чувствуя за спиной человека с ножом. По всему коридору стояли картонные коробки Пауля. На одной было написано «Зимние вещи», на другой – «DVD». Она сделала еще несколько шагов: «Книги», «Обувь». Дверь ванной приближалась, но до конца коридора было еще бесконечно далеко. Еще шаг. Ничего нельзя сделать. А может…

Софи улучила момент, попыталась чуть повернуть голову. Еще шаг. Но убийца не спускал с нее глаз. Она чувствовала его сзади, настороженного, сосредоточенного. Осталось три, четыре шага до двери в ванную, а потом – все. Два шага, один. «CD», «Разное». Софи была уже у двери в ванную, уголком глаза видела его, видела поднятую руку с ножом, она уже собиралась открыть ванную, как вдруг у входной двери раздался звонок, резкий, протяжный. Софи заметила, как убийца испуганно вздрогнул и растерянно посмотрел на входную дверь. Она мгновенно, в один прыжок, подскочила к картонному ящику Пауля с надписью «Разное», выхватила оттуда клюшку для гольфа и со всего замаха…

Одиннадцать лет – это много. Иногда, когда не сплю ночью и смотрю в темноте в потолок, приходит на ум, что, может, вообще этот внешний мир – всего лишь мои грезы. Может, вообще существует только один-единственный мир – мой. Может, надо верить только в то, что можно увидеть и потрогать. А все остальное – выдумки. В конце концов, сколько себя помню, всегда была мастером сочинять истории.