Сергей Семипядный - маленькие и неприметные-3

– Ты убил кого-то? – удивилась Людмила Александровна.

– Да нет. Ну как… – пожал плечами Дмитрий. – Я ж на подозрении. В офисе, вы же знаете… Потом – Мышенков. Его ведь тоже кое-кто на меня повесить пытается. А теперь вот ещё и Мышенкова. Вы в курсе, что жену Льва Николаевича убили?

Людмила Александровна хотела кивнуть утвердительно, однако вовремя спохватилась и изо всех сил вытаращила глаза.

– Как? И её? Да что же это делается-то такое кошмарное?

– Да, – подтвердил Дмитрий, – убили. Застрелили. Причём, из моего пистолета. Из пистолета, который у меня видели.

– Так это твой пистолет? – воскликнула Людмила Александровна.

– Что? – не понял Дмитрий.

Людмила Александровна смутилась. И чтобы скрыть смущение, она, привстав, потянулась за бутылкой водки.

– Может, всё же выпьешь? Нет? А я приму чуток. Мне – надо. Я это знаю. Я выпью и буду приставать к тебе, Дима. Я тебя не выпущу, Дима. Слышишь? – Людмила Александровна налила водки, выпила и нежно и призывно посмотрела на Подлесного. – Как тебе моя идея? Дима, я тебе нравлюсь?

Подлесный решил поскорее сменить тему разговора и задал основной вопрос:

– Людмила Александровна, вы замечательная женщина, но скажите, о чём вы хотели сказать Марине Григорьевне?

– Когда? – удивлённо спросила Людмила Александровна.

– Вы сегодня звонили… Вы не помните?

– Я?! Я – звонила?! – Изумление на лице женщины было неподдельным.

– Да, вы звонили. Но связь прервалась. И до вас уже не могли дозвониться. У вас что-то с телефонами.

– У меня всё в порядке с телефонами. Я же их отключила.

– О каком кошмаре вы говорили по телефону? О кошмаре и о смерти, которая где-то там бродит. Помните? – продолжил расспросы Подлесный.

– О кошмаре? О каком кошмаре, Дима? – Людмила Александровна вновь принялась разливать водку. – Я полностью экипирована. У меня же в холодильнике… Кстати, тебе налить? Не бойся никаких кошмаров, Дима. Главное – дверь не открывать. Я вот не открываю… Тебе, правда, открыла. Ну, не дура? А они пускай звонят… пока меня нет дома. Потому что я не открываю никому, когда меня нет.

– Да-да, не открывайте! – взволнованно произнёс Подлесный и вскочил на ноги. – Не открывайте, пока я не уйду! Я куда ни приду – звонят!

Только теперь хозяйка квартиры поняла, что в дверь действительно звонят.

– А ведь и правда… – растерянно проговорила она.

И тотчас вспомнила те страшные минуты, когда гремели выстрелы, а в лицо ей летели безумные слова. Выходит, её нашли? А она даже плащ от крови не отстирала – просто сунула его под раковину. А ведь её могли видеть с убитой жители дома! А таксист? Если его нашли… Он же подтвердит, что они вместе ехали, что вместе ушли в подъезд.

И даже от орудия смерти она не избавилась. А на нём отпечатки её пальцев. И есть свидетельница убийства. Свидетельница, которая и есть убийца. Убийца-свидетельница, которая скажет, что она не убийца, а свидетельница. И ткнёт своим подлым пальцем. И заявит на неё. Да заявила уж, видно. И, видимо, за ней пришли и звонят.

– И что же? И… посадят? – растерянно пролепетала Людмила Александровна.

– Конечно. На время следствия, как минимум.

– Но я… Я не виновата.

– Я и не говорю, что вы виноваты. Сам я во всём виноват. А пистолет – это серьёзная улика.

– Пистолет?! – вскричала Людмила Александровна. – Откуда тебе про пистолет известно?

– Я же говорил, что видели его у меня. Вот так вот. И теперь я – основной подозреваемый.

– Ты?! – поразилась Людмила Александровна. – А разве не я?

Бестолковый разговор ещё некоторое время продолжался, затем увял. Всё по той же причине – по причине его бестолковости. Звонки, в конце концов, тоже прекратились. Людмила Александровна, несмотря на состояние нетрезвости средней тяжести, уяснила-таки, что у Подлесного имеются серьёзные основания полагать, что его разыскивают за убийство гражданки Мышенковой.

Однако ей-то известно, что это не он убил несчастную Мышенкову. Она-то знает, что не он является убийцей. Но… Но что она может? Сказать, что, мол, не волнуйся, Дима, что я, мол, знаю, Дима, что ты не убивал. И что дальше? Заявить, что она свидетель защиты? А кто подтвердит, что это не она убила жену Льва Николаевича? Та страшная женщина?

Чаепитие-водкопитие продолжилось. И вскоре Людмила Александровна, позабыв о мучивших её страшных воспоминаниях, принялась довольно-таки откровенно приставать к Подлесному.

Дмитрий тактично уклонялся, приговаривая: