Питер Чейни - Дамам на все наплевать

«Относительно вашей телефонограммы тчк Горничная Мэри Дубинэ зпт в настоящее время работающая у миссис Влафорд зпт Нью-Йорк зпт подтвердила зпт что именно эту одежду она упаковала в чемодан миссис Генриетты Эймс зпт когда она выезжала из Хартфорда зпт Коннектикут тчк Джеймс Фаргал зпт ночной стороою на пристани Коттон Уорф зпт подтвердил зпт что именно эти шляпка и пальто были надеты на женщине зпт когда она выскочила из машины зпт которая после этого упала в Ист Ривер вместе с Грэнвортом Эймсом зпт сидевшим на переднем сиденье машины тчк».

Вот какой ответ я получил. Теперь мне совершенно ясна роль Генриетты в этом деле, и воображаю, как удивится эта прелестная дама, когда я в самом ближайшем будущем скажу ей кое-что, от чего у нее буквально голова пойдет кругом.

Уже двенадцать часов ночи. Мы с Меттсом обо всем договорились и выработали подробный план, что нам делать в будущем. Меттс спросил меня, действительно ли я серьезно говорил об адвокате для Полетты? Я ответил, что не возражаю, если ее делом займутся хоть двадцать пять адвокатов, потому что я уверен, что когда это дело будет завершено, ей уже ни один из них не понадобится.

Мы с ним выпили, я немного отдохнул и выехал на гасиенду Алтмира.

Великолепная ночь. По дороге я думал, как много событий произошло с тех пор, когда я ехал по этой дороге в первый раз. Жизнь — забавная штука, с какой бы стороны на нее ни взглянуть.

Вскоре я подъехал к закусочной, помните, в которой я уже раз побывал, она назвается «Горячие сосиски». Я зашел туда и заказал чашечку кофе. Обе красотки в белых куртках все еще продолжали обслуживать посетителей, а в углу сидела та самая толстая Анни, такая же пьяная, как и в первую нашу встречу. Она сидела за столом, тыкала вилкой в горячие сосиски и по ее лицу по-прежнему катились слезы.

Рыжая девушка взглянула на меня, и глаза ее засияли.

— А, мистер Кошен! — воскликнула она. — Как мы обрадовались, когда узнали, что вы сыщик. Мы хорошо помним, как вы приходили к нам в первый раз и нагородили тогда кучу всякой чепухи насчет того, что вы приехали из Мексики. Ой, какая, наверно, интересная работа у сыщиков!

Я выпил поданный кофе.

— Да, неплохая, милочка моя, и в то же время не такая уж она хорошая. Но, смотри, не шали, а то как бы я и до тебя не добрался.

Я бросил на нее довольно вызывающий взгляд.

— Да? — улыбаясь, сказала она. — Думаете, я буду возражать? Не так уж плохо быть арестованной таким симпатичным парнем, как вы.

— Возможно, радость моя, — согласился я. — Но если речь идет о тебе, то я предпочел бы употребить это в несколько ином духе. Ну, пока, красавица.

Я поехал дальше и по дороге все время думал о Генриетте. Незавидное у нее положение. Постоянно находиться на гасиенде под присмотром Перейры. Я вспомнил, как она на меня рассердилась тогда в полицейском участке, когда я попросил перечислить ее одежду и не разрешил ей курить. Каким нахалом я тогда ей показался. А вот после сегодняшней ночи Генриетта возненавидит меня окончательно. Ну, что ж, и раньше бывали случаи, когда женщины меня ненавидели…

Вскоре показалась гасиенда. Неоновый свет вывески чуть мерцал, у входа стояло всего несколько машин. Вероятно, у них сегодня был выходной день. Я поставил машину, вошел через главный вход и прямо в гардеробной наткнулся на Перейру, который любезничал с привратницей. Увидев меня, он приветливо обратился ко мне.

— Добрый вечер, сеньор Кошен, — приветствовал он. — Очень рад видеть вас вновь у нас. Здесь все спокойно, и если вы хотите видеть сеньору Эймс, то она наверху в игорном зале.

— Вот и отлично, — ответил я ему. — Ты оказался надежным парнем, Перейра, и думаю, что ты мне вскоре понадобишься еще для одного дела.

— Сеньор Кошен, все ваши друзья наверху, — продолжал он. — И Фернандес, и Мэлони, словом, все. И прошу вас, не платите за выпивку. Все, что вы здесь выпьете или скушаете, пойдет за счет фирмы.

Я пошел в танцевальный зал. Там почти никого не было. У оркестрантов был такой вид, какой бывает у всех музыкантов, когда их никто не слушает. Я прошел через зал и стал подниматься по лестнице на деревянный балкон.

Когда я поднялся на несколько ступенек, я вспомнил, что именно здесь я поднял серебряный шнурок от рубашки Сэйджерса. Я немного постоял молча, мысленно обещая Сэйджерсу достойно отомстить за него.

Потом я поднялся на второй этаж и вошел в игорный зал. Там было человек двенадцать. Фернандес, Мэлони и еще четыре парня сидели за главным столом и играли в покер. Остальные, включая и Генриетту, стояли вокруг стола и наблюдали за игрой.