Джеймс Чейз - Предоставьте это мне

– Как все, – ответил Гирланд. – Я буду.

Он повесил трубку. Девушка изменила позу.

– Я тебе нравлюсь? – с хитрой улыбкой спросила она.

Она ему страшно нравилась, но все же была слишком молода и откровенно бесстыдна.

– Восхитительно, – сказал он. – Спасибо за спектакль. На углу есть прачечная, иди и немного промой свои мозги, детка. Они в этом очень нуждаются.

Он захлопнул у нее под носом дверь и повернул ключ. На Мгновение он остановился, чтобы прислушаться к проклятиям и ругательствам, которыми она его награждала. Потом, обессилев, она оделась, и он услышал, что она начала спускаться по лестнице. Он подумал о том, что скажут его соседи.

Потом он закурил сигарету и сел.

«Кто такой этот Гарри Мосс? – спросил он себя. – И Фред?» – Единственный Фред, которого он знал, был бармен из Брессан, куда он иногда заходил. Он позвонил в бар и вызвал Фреда.

– Говорит Гирланд. – Как обычно, они обменялись несколькими фразами, потом он спросил: – Ты знаешь парня, который называет себя Гарри Мосс?

– Этого типа-то? – неодобрительным тоном проговорил Фред. – Да, он пришел сюда около двух часов. Молодой, около двадцати трех лет. Это может быть болтун, но я не знаю. Во всяком случае, я бы не доверил ему своей жены. К тому же не доверил бы и своей матери. Он хотел предложить одно дело, точно не знаю какое. У меня смутное предчувствие, что это контрабанда. Так как я не знал, где ты находишься, я дал ему твой телефон. Я не должен был делать этого?

– Ничего, спасибо. Никогда нельзя плевать на возможность.

Если что-нибудь из этого выйдет, я отрежу тебе кусок пирога.

Он повесил трубку и несколько минут оставался неподвижным. Он размышлял.

Ему нужны были деньги. Как всегда, с горечью подумал он. Но может быть так, как никогда. Он напрасно задержался в Гонконге. Подумав о Фан-Той, он вздохнул. Какая девушка! Эти китаянки в отношении техники бесподобны! Он оставался с ней до последнего гроша, которые выманил у Дори. Еще счастье, что он не продал свой билет на обратный путь на самолет, а то бы он оказался в хорошеньком положении. Вот бы обрадовался Дори! Ну, во всяком случае, посмотрим, что этот Гарри Мосс сможет мне предложить, – пробормотал он, вставая. – Кто знает? Жизнь полна сюрпризов. Денег до пупа, сказал Мосс. Гирланд саркастически ухмыльнулся. Забавная манера выражаться!

«Золотой крест» было подозрительное кабаре около улицы Бак. Гирланд был там несколько раз. Это было прибежище гомосексуалистов, где красивые блондины занимались поисками клиентов. Там можно было услышать игру черного трубача, напоминавшего Армстронга. Женщины там были редки, а те, которые приходили в клуб, в большинстве своем были лесбиянки.

Спускаясь по темной лестнице, ведущей в подвальный этаж, Гирланд услышал золотой голос черного. Он кивком головы приветствовал портье, который бросил не него пустой взгляд, и вошел в прокуренный зал. Его сразу же охватил запах пота и оглушил шум голосов, громких и пронзительных. Он остановился, бросил вокруг себя испытующий взгляд, потом, пробивая себе дорогу между кривляющихся и болтающихся блондинов, направился к бару.

Бармен, толстый и плешивый, быстро подошел к нему и прогнусавил:

– Да, дорогой! – Он положил свои белые, отечные руки на стойку. – Что я могу сделать для вас, чтобы вы почувствовали себя счастливым?

– Салют, Алис, – сказал Гирланд, пожимая ему руку. Он знал, что бармен любил, когда его называли военным именем. – Гарри Мосс здесь?

– Да, дорогой. Он тебя ждет. – Бармен возбужденно повертел глазами. – До чего он мил, этот мальчик. Он наверху, комната 4.

– Он один? – спросил Гирланд.

– Разумеется, дорогой, он тебя ждет.

Гирланд улыбнулся.

– Послушай, Алис, будь немного серьезней. Ты сам не знаешь, что говоришь.

Он прошел через толпу, открыл дверь в глубине зала и поднялся по лестнице. Дойдя до комнаты 4, он постучал и вошел в крошечную комнату. За столом сидел молодой человек, перед ним стояла бутылка скотча и два стакана. Гирланд закрыл дверь.

– Мосс?

Молодой человек повернул голову. Его густые светлые волосы покрывали воротничок рубашки-ковбойки. С маленькими зелеными глазами, с горбатым носом, тонкими губами, он производил впечатление испорченности и злости.

– Входите же, – проговорил он, указывая на стул. – Да, это я Гарри Мосс.

– У него был сильный нью-йоркский акцент. – Рад вас видеть.

Гирланд сел. Он щелчком выбил из пачки «Пелл Мелл» и закурил.

– Вы мне звонили… и вот я здесь… Будем коротки, – сказал он.