Джеймс Чейз - Теперь это ему ни к чему

– Ее отец живет в постоянном страхе, опасается, как бы Аннабел не скомпрометировала семью. Его враги только этого и ждут. Они терпеть не могут Инглиша. И неудивительно. Настоящий ретроград.

– Что еще?

Сэм пожал плечами.

– Ничего особенного. Сплетни, один-два скандала, которые удалось замять. За последние два года Инглиш потратил кругленькую сумму, чтобы спасти дочь от тюрьмы и прессы. Анна-бел посещает весьма сомнительные ночные заведения. У себя дома показывает порнографические фильмы. Ее дружки занимаются темными делишками. В общем, дама молодая, но симпатии не вызывает.

– Так примерно я ее себе и представлял, – произнес Даффи, словно обращаясь к самому себе.

– И даже теперь, когда тебе все известно, ты не раздумал ей помочь?

Даффи подошел к Элис.

– Ты очень добра, Элис, но не надо так беспокоиться обо мне. На эту даму мне, в общем-то, наплевать, но фотографии я верну, потому что обещал.

Элис вздохнула.

– Почему порядочные молодые люди позволяют подобным женщинам себя окрутить? Видимо, потому, что порядочного человека вообще легко обвести вокруг пальца.

Даффи и Сэм переглянулись.

– Хватит об этом, Элис, – промолвил Сэм. – Ты же знаешь Билла.

– Прости, Билл. – Элис улыбнулась и села в кресло, где прежде сидел Даффи, а тот устроился на подлокотнике.

– С Морганом все обстоит сложнее. – Сэм затянулся и выпустил струйку дыма. – Говорят, под его началом находятся несколько ночных клубов. Так что наверняка он важная птица. Правда, это только слухи. Он хорошо известен полиции, но пока ни на чем не попался. Морган богат, у него большой дом, работают на него люди решительные.

– В таком случае ясно, зачем ему понадобились фотографии. Чтобы держать на крючке Инглиша, если тому вздумается прикрыть ночные заведения.

Сэм кивнул.

– Испытанное средство.

– А о Кэтли тебе что-нибудь известно?

– Не больше того, что ты уже знаешь. Сутенер и торговец наркотиками. Говорят, за последнее время заработал кучу денег. Еще недавно он был совсем незамеченным, никто о нем и не слышал. А теперь вон как высоко взлетел. Полиция за ним все время следит, но он чертовски хитер.

– Значит, его могут скоро хватиться.

– Вряд ли.

После некоторого молчания Даффи сказал:

– Ты мне очень помог, Сэм.

– На твоем месте я бросил бы все это. Даффи покачал головой:

– Я должен найти фотоаппарат, и чем скорее, тем лучше.

– Думаешь, он у Моргана? – спросила Элис.

– Нет, ведь это его люди ворвались ко мне. Видимо, кто-то еще ввязался в игру. Один из этих типов и отнял у меня камеру. Пока Кэтли не обнаружат, все будет в порядке. Но потом могут возникнуть осложнения.

– А ты не боишься, что тебя заподозрят в сообщничестве? – спросила Элис.

– Так ведь я и не в таких переделках бывал. Сэм пошел на кухню убирать со стола, Элис принялась ему помогать, а Даффи продолжал сидеть в кресле, обдумывая создавшееся положение.

Ненависть к Моргану и его молодчикам была так велика, что Даффи забыл о боли, хотя ныло все тело. Любой ценой он должен достать фотографии. Тут он вспомнил об Аннабел и решил позвонить ей. Даффи сразу узнал ее голос.

– Это я, Билл.

– Фотографии у вас?

Он заговорил быстро и тихо.

– Прошлой ночью случилось множество всяких происшествий.

– Что именно?

– Во-первых, у Моргана фотографий нет. Во-вторых, он хочет их получить. Вчера дома меня поджидали трое бандитов и чуть до смерти не забили, требуя камеру.

Аннабел потом спросила:

– Где же она, ваша камера?

– Откуда мне знать? Только вся эта акция направлена против вашего отца. Почему вы сразу не сказали, кто вы?

– Кто же я, по-вашему?

– Дочь Эдвина Инглиша.

– А я полагала, что я Аннабел Инглиш. Даффи рассмеялся.

– Кстати, я видел перечень ваших грехов. Он достаточно велик.

– В самом деле? – сухо произнесла она. – А мне показалось, я вам понравилась.

– Вам лучше вести себя осторожнее. Отправились бы, например, в путешествие.

– И не подумаю!

– Вам, конечно, виднее… И все же не стоит рисковать.

– Когда увидимся?

Он усмехнулся, на душе стало веселее.

– Видимо, раньше, чем мне хотелось бы. Даффи попрощался и повесил трубку.

У Сэма и Элис хватило терпения продержать Даффи дома всего два дня.

В новом костюме, но еще со следами побоев на лице, в самом скверном расположении духа Даффи мчался по улице. Сэм едва за ним поспевал.

– У меня такое чувство, – сказал Сэм, – что ты летишь навстречу своей гибели: во второй раз уже не удастся тебя заштопать.