Маргарет Миллар - Кто-то в моей могиле

Ее подход видный теоретик и практик детектива Джулиан Симонс окрестил «искусством мистификации». Он писал в своей ныне классической истории мирового детектива «Кровавое убийство»: «Миллар создает абсолютно правдоподобную криминальную коллизию, доводит ее до кульминации, а затем на последних страницах вдруг трясет свой калейдоскоп и демонстрирует нам совсем иную картину».

Это довольно точное описание милларовских сюжетов. Так, в романе «Злом за зло» все указывает на виновность Луиса Балларда, якобы убившего девушку, которая от него забеременела, и лишь в самом конце оказывается, что в отчаянной попытке сохранить семью убийство совершила жена Балларда. Любопытные сюрпризы, как мне кажется, ожидают и читателей романов «Загнанный зверь» (1955) и «Кто-то в моей могиле» (1960).

Но сила произведений Миллар не только в ее умении переплетать сюжетно-фабульные нити. Она смело выходит за привычные границы детективного жанра, вносит новые интонации, вводит никем не эксплуатировавшиеся темы. Концентрируя внимание на частной жизни героев, писательница напоминает: именно семья, как наиболее близкая личности социальная среда, и порождает криминальную психологию. Внимательно исследуя нестандартные психологические состояния личности, изнемогающей под бременем вины, ревности, ненависти, сексуальных желаний, Миллар создает «постфрейдистский детектив», как нередко называли ее книги рецензенты. Это делает ее романы интересными в глазах тех, кого мало волнуют сюжеты-ребусы на манер Агаты Кристи. Успехи Миллар лишний раз напоминают о том, что детективный роман — форма подвижная, а не раз и навсегда застывшая. Начавшись как интеллектуальная головоломка, она превращается в криминальный роман с открытыми границами, где автор, освободясь от многих условностей хорошего детективного тона, обязан лишь писать интересно, выводя на свет не только хитрецов-злодеев, но и те стороны нашей с вами жизни, что прячутся за нагромождением случайных, сиюминутных моментов, за теми будничными видимостями, что скрывают сущности.

За полвека работы в криминальном жанре Миллар не раз удостаивалась высших почестей и наград. В 1956 году ей присудили премию Эдгара По, в 1983 году она получила Гроссмейстерский приз, в 1965 году — титул Женщины года, присуждаемый газетой «Лос-Анджелес таймс» (с начала 40-х годов и поныне писательница живет в Калифорнии). В 1957–1958 годах она была президентом Лиги детективных писателей Америки. Ранее в нашей стране ее книги не переводились — возможно, потому что в ее прозе отсутствовал социальный критицизм, служивший в застойные времена пропуском к советскому читателю. Сейчас же начинается открытие этого яркого, оригинального мастера. В 1992 году вышли в свет ее романы «В тихом омуте», «Как он похож на ангела», переводятся новые.

Сергей Белов

Ужас охватил ее, но не ночью — во тьме и тишине он бы казался вполне естественным, — а ярким и шумным утром в первую неделю февраля. Вокруг цвели акации, причем так пышно, что почти невозможно было разглядеть в этой белизне листочки. Акации отряхивали ночной туман с веток, напоминая собак, вернувшихся в дом из-под проливного дождя. Эвкалипты ластились и кокетничали с сотнями крошечных серых птичек, размером меньше большого пальца. Дэйзи не знала их названия. Она как-то попыталась выяснить, к какому виду они принадлежат, и даже смотрела орнитологический справочник, который ей дал Джим, после того, как они въехали в новый дом. Но крохотные пичужки никогда не оставались на одном месте больше нескольких мгновений, и разглядеть их толком было просто невозможно. В конце концов Дэйзи бросила это дело. Все равно птички ей не нравились: слишком уж велик был контраст между плавным свободным полетом и их ранящей душу беззащитностью на земле. Все это слишком напоминало ее самое.

Через поросший деревьями каньон она видела высящиеся новостройки. Еще год назад там ничего не было, кроме чахлых дубков да зарослей клещевины, пробивавшейся сквозь каменистую почву. Теперь холмы были усыпаны печными трубами и телевизионными антеннами, зеленели от недавно высаженных ледяника и плюща. Через ущелье шум долетал до дома Дэйзи — в безветренные дни ему не мешало даже расстояние: лай собак, крики играющих детей, обрывки мелодий, плач младенца, возглас рассерженной матери, прерывистый гул электропилы.