Татьяна Устинова - Пороки и их поклонники

– Кто подошел? Куда увел?

– Я не знаю. Не, правда не знаю. Один в плаще, а второй в куртке. И увели.

– Куда?!

Макс стащил ботинки, выпрямился, сопнул напоследок носом и потер его рукавом.

– Не знаю, говорю же… А вы чего?

– Чего?

– Спали?

– Мы не спали, – сказал Архипов, – мы делали приседания.

– Чего-о?

– Значит, так, – заключил Владимир Петрович, вожак стаи, – быстро раздеваешься. Прямо здесь, никуда не идешь. Барахло оставляешь тоже здесь.

– Че ж я голый буду ходить?!

– Вымоешься и наденешь то, в чем был вчера. Насколько я понимаю, на этот раз ты не ел всего только один день, так что с голоду сразу не помрешь. Возьми на стойке яблоко. И давай-давай, в темпе!

– Чего?

– Штаны снимай, чего! Лужа на полу!

Оставив гостя в тягостном недоумении, Архипов ушел в ванную и стал под душ. Вода хлестала по макушке, текла по лицу, попадала на губы – соленая от недавнего пота.

Нельзя было думать – он пока еще ничего не знал и ничего не понял из объяснений Макса Хрусталева. Раз мальчик пришел к нему, значит, вряд ли Маша Тюрина пряталась именно от него, Архипова. Раз мальчик вернулся сюда, значит, вряд ли юрист Маслов был убит у него на глазах.

Кто и куда уволок его сестрицу? Милиция? Так сказать, задержание по горячим следам?

Зачем она потащила Макса на поезд, если он не врет? Почему так внезапно решила отбыть в город Сенеж? Потому что убила юриста Маслова, заколола ножом в сердце? И если решила отбыть, почему звонила Архипову и назначала встречу на станции метро “Чертановская”, последний вагон из центра?

Не нужно вспоминать никаких народных мудростей, чтобы понять, что нельзя делать выводы на пустом месте, но Архипов все-таки делал и злился на себя.

Из душа он вышел уже основательно обозленный.

– Давай, – громко и сердито позвал он, – давай, где ты, погорелец?

Тинто появился на пороге гостиной и сказал, что погорелец здесь.

– Где?!

Сердитыми шагами Архипов дошагал до комнаты с тренажерами и заглянул.

Макс Хрусталев в одних трусах – старая сизая стиральная доска, обернутая поперек выцветшей тряпицей – стоял возле нагромождения блестящей хромированной стали, тросов и блоков, которые подавляли своим мужским, хайтековским, самодовлеющим изяществом. Он стоял и пальцем трогал то одно, то другое. Физиономия выражала глубокий и вдумчивый восторг.

– Ну что? – спросил Архипов, и Макс отдернул руку.

На хромированной поверхности остался быстро тающий туманный след.

– Вы чего? Качаетесь?

– Приходится, – признался Архипов. – Давай в душ.

– Не, вы правда… качаетесь?

Архипов вздохнул:

– Я правда качаюсь. Каждый день. В отпуске тоже качаюсь. И по выходным.

– Круто! – выдохнул Макс. – Не, правда круто!.. А вы кто?

– Я Архипов Владимир Петрович, – представился вожак стаи. – Ты не знал?

– Не, я не в этом смысле… Вы… каскадер? Из этой? Из ассоциации?

Очевидно, тренажеры в голове у Макса Хрусталева были прочно и неразрывно связаны с благородной профессией каскадера.

– Я программист, – покаялся Архипов.

Лицо у Макса вытянулось.

– Программист?! Тот, кто часами сидит за компьютером и играет в стрелялки?!

Нет, Максу нравились компьютеры – у Кольки, того самого, чей братан поколотил Генку, был компьютер, и Максу иногда удавалось на нем поиграть, – но программист?! Зануднее работы не придумаешь!

– Иди в душ, – устало велел Архипов.

– Программист, – повторил Макс убитым голосом.

– Ты так сильно не отчаивайся, – посоветовал Архипов.

– Чего?

– Ничего.

Еды в холодильнике было не слишком много, и Владимир Петрович достал все. Подумал-подумал и сунул в микроволновку кусок мяса – размораживать. Если не хватит колбасы, сыра и хлеба, придется жарить. Оперся руками о подоконник и посмотрел вниз.

Дождь все шел. Тинто Брасс приблизился и стал рядом.

– Ну что? – спросил у него хозяин. – Втравила нас Лизавета в историю?

Тинто сокрушенно вздохнул.

В дверях появился обновленный Макс Хрусталев, прошлепал в комнату и, извиваясь, заполз на высокий стул. Он был розовенький от горячей воды, волосы торчали в разные стороны.

– Рассказывай.

– Чего?

– Где твоя сестра?

– Да не знаю я! Как ее уволокли, так я сразу к вам побежал.

– Долго бежал?

– Да… целый день.

– А ночью вы где были?

– Ночью? – переспросил Макс, запихивая в рот кусок колбасы. – Ночью мы на вокзале были.

– Что ж вам дома не сиделось? Макс махнул рукой:

– Не знаю я! Манька вдруг как подхватилась! Сумку там, кошелек, быстрей-быстрей, туда-сюда, и мы на вокзал поехали.