Колин Маккалоу - Блудный сын

— К черту!

Полицейская лента была сорвана, и Максу пришлось отдать маленький ключ.

Вонь сразила обоих; Макс отшатнулся, отказываясь войти. Зло взглянув на него, Честер вошел.

— Кто все отмыл? — спросил Чез с побелевшим от напряжения лицом.

— Ее невестка, Лили. Замечательная девочка. Думаю, она чувствовала, что таким образом отдает последнюю дань уважения Эмили.

— Я для нее обязательно что — нибудь сделаю. Из — за вони это наверняка было невыносимо. Ты прав, Макс, Лили — замечательная девочка.

Честер вытащил несколько бумажных платков и приложил их к лицу.

— Эмили была удивительной, верно? Они — эти коты и лошадиные головы — такие симпатичные. Скажи Вэлу, что я хочу забрать их, причем все, — сказал Чез.

— Мы бы хотели оставить себе бюсты членов семьи, — робко вставил Макс. — Но ты можешь забрать все остальное. Хотя эти творения так и не покрыты глазурью и не обожжены.

— Я сделаю это во Флориде — Честер изящно высморкался. — Увидимся позже, — бросил он и направился к дому Эмили.

Макс последовал за ним, дрожа от страха, но когда снова вошел в свой дом, то был уже спокоен и собран. Чего не скажешь о разгневанной Давине.

— Макс, как ты смеешь! — начала она.

Он заставил ее замолчать резким взмахом руки.

— Для начала, Давина, ты заткнешься и послушаешь меня! — рявкнул он. — Ты — кокетка, которая не может не дразнить мужчин, но не вздумай поступать так с Чезом Малкужински. Он — гангстер, настоящий гангстер! Ему выстрелить тебе в голову так же легко, как взглянуть на тебя. И если ты раздразнишь его, то будь готова пойти до конца, потому что он не потерпит отказа, если ты его заведешь. И тогда не жди от меня защиты, потому что я и пальцем не пошевелю. Я люблю тебя, но жизнь люблю больше.

Давина от удивления открыла свой ярко накрашенный рот, а голубые глаза, казалось, забыли, как моргать; она никогда прежде не видела своего мужа таким, и это стало для нее шоком.

— Я… — начала она неуверенно.

— Я не был бы тем, кто я есть, если бы оставался глупым и наивным, Вина. У меня, может, и нет ученой степени, но я работаю с ИЧ более двадцати лет. Потому повторяю свои предостережения относительно Чеза Малкужински: он — плохой человек, держись от него подальше. — Макс перенес свое внимание на Уду. — Ты же присматривай за своей госпожой. А сейчас я пойду наверх и поиграю с сыном.

Пока Макс играл с сыном, Давина отправилась на прогулку, и довольно долгую. В миле от них по Сто тридцать третьему шоссе находились Музей ужасов майора Майнора и мотель, который и являлся целью ее путешествия.

Он изменился до неузнаваемости с тех пор, не столь давних, когда был местом для дневных свиданий между бизнесменами и их женщинами. Сейчас он состоял в едином комплексе с домом на противоположной стороне, в котором располагались комнаты с экспозицией ужасов, потрясших Холломен, Коннектикут, да и всю нацию. Майор Ф. Шарп Майнор наконец нашел свое призвание, превратив мотель в комплекс, где иные люди себя чувствовали лучше, чем в отеле «Кливленд» в деловом центре города. Кроме того, здесь имелся ресторан с высококлассной кухней и замечательный магазинчик отличного кофе. Там — то Давина и сбросила свою верхнюю одежду, после направившись к уединенному столику в углу.

— Я предполагала, что ты придешь, но предпочла бы тебя здесь не видеть, — были ее первые слова, а после она с улыбкой обратилась к подоспевшей официантке: — Кофе со сливками и никакой еды, благодарю!

— История Вэла о том, что не могли меня разыскать — правда? — спросил Чез, с удовольствием уминая поджаренные на гриле колбаски.

— Конечно, так и есть! — сердито ответила она и тут же улыбнулась вернувшейся официантке, которая считала ее буквально совершенством, ведь у нее такие манеры! — Я никак не могла сообщить ему о твоем местонахождении. Танбаллы по — прежнему уверены, что мы не знакомы друг с другом. Иначе мне было бы весьма затруднительно объяснить, почему я отправилась в типографию Макса прямо из моего нового дома, который как раз ты помог мне купить. И почему нацелилась на Макса.

— Что происходит?

— Хотела бы я знать! С одной стороны, этот отравитель вытащил нас из ямы, но с другой — смешал с грязью. Копы дышат нам в шею, а они не глупы. Когда незнакомец позвонил нам в декабре и назвался давно потерянным сыном Макса, я была в шоке. Ну не сиди как болван! Ты должен знать о Мартите и Джоне, потому что именно Эмили обвиняли в их бегстве.

— Это нечестно! Тридцать лет назад я был всего лишь ребенком и никак не мог помочь Эм.