Патриция Вентворт - Круги на воде

— Я так вам обеим благодарна, что вы пришли ко мне. Я уже давно не выхожу из дома, поэтому, мне кажется, так страшно ходить по темноте. Боюсь, к тому времени, как вам нужно будет уходить, совсем стемнеет. Такой пасмурный вечер. А на улице никакого освещения — это один из минусов жизни в деревне.

Мисс Силвер улыбнулась.

— Мне темнота не страшна. У меня есть хороший фонарь.

Мисс Ора кивнула.

— У нас тоже есть фонарь, я им, правда, сама не пользуюсь.

В этот момент в комнату вошла мисс Милдред с маленьким, довольно грязным лакированным подносом, на котором стоял заварной чайник и тяжелый викторианский кувшин с горячей водой. Когда она поставила поднос и за руку поздоровалась с миссис Болл и мисс Силвер, ее сестра решила продолжить разговор:

— У мисс Силвер хороший фонарик, Милдред. Я как раз говорила, что и у нас есть фонарь.

— Фонари есть у всех деревенских, — сказала мисс Милдред в своей обычной мрачной манере. Мисс Силвер кашлянула.

— Вы часто выходите из дома по вечерам?

Вопрос предназначался мисс Милдред, но за нее ответила мисс Ора:

— Очень редко. Только в церковь и по пятницам на вечер в доме викария. После войны здесь нет никаких развлечений, у людей нет на это денег. Все говорят, какие приятные вечера устраивает миссис Болл. Мне бы очень хотелось побывать на них, — она приветливо улыбнулась миссис Болл. — Милдред всегда на них ходит, даже не припомню, когда она пропустила хоть один. Кроме, конечно, прошлой пятницы, когда мы все решили пораньше лечь спать. У мисс Дин болела голова, по крайней мере, она так сказала, но оказалось, что это был только предлог, чтобы убежать на встречу с тем, кто ее и убил. Нетрудно предположить, кто это был!

Мисс Силвер сказала:

— Бедняжка! И вы даже не слышали, как она выходила из дома?

— Нет. У Милдред тоже болела голова. А я сама рано ложусь, доктор Крофт говорит, это очень важно. Так что мы хотели пораньше лечь спать, но в результате так и не уснули. Когда пришел доктор и сказал, что мисс Дин утонула, мы были в шоке. Мы ведь даже не знали, что она выходила из дома! А когда нарушают первый сон, так трудно опять заснуть.

Во время разговора мисс Милдред капнула по три капли молока в каждую чашку и разлила слабенький желтоватый чай. Она хранила мрачное молчание, но за это ее трудно было винить. Разумеется, манеры у нее не из приятных, но ведь и жить с такой сестрой очень утомительно.

Размышляя об этом и глядя на кутающуюся в бледно-розовую шаль мисс Ору, Руфь Болл невольно вспоминала розовое бланманже, которое подают на детских утренниках, бесформенное и желеобразное. Потом она взглянула на мисс Милдред — та сегодня просто превзошла себя. Даже не подумала сменить свое кошмарное серое платье, заношенное чуть ли не до дыр. Сзади юбка была сильно помята, на ней и на манжетах видны были свежие пятна, или это старые стали более заметными при ярком свете. Он хорошо освещал и ее руки, которые словно бы давно не мыли. Она разливала чай, не выказывая ни малейшего радушия, и вмешалась в разговор только после очередного замечания сестры о том, что только смельчаки могут спокойно ходить по темноте.

— Было бы лучше, если бы люди сидели дома. Когда девушки убегают на свидания с молодыми людьми и расхаживают с ними по темным закоулкам, неудивительно, что случаются всякие истории. И то, что кого-то из них убивают, ничуть меня не удивляет.

Мисс Силвер посмотрела на нее простодушным взглядом.

— Вы имеете в виду эту несчастную мисс Дин? Вы думаете, она пошла на свидание?

Мисс Милдред двинула в ее сторону тарелку, на которой лежал хлеб с маслом, и сказала предельно осуждающим тоном:

— Я думаю, она пошла на свидание к Эдварду Рэндому. Она за ним бегала с самого своего приезда сюда. Это всем бросалось в глаза.

Мисс Ора вздохнула.

— Конечно, еще не доказано, что он убил ее.

Милдред Блейк угрюмо на нее посмотрела.

— Я и не говорю, что он это сделал. Поговорим о чем-нибудь другом. Не хотите ли хлеба с маслом, миссис Болл? Слышала, к вам перебралась Анни Джексон. Ну, как она? На похоронах она выглядела очень странно.

Руфь Болл сжала губы и была очень благодарна мисс Силвер, которая избавила ее от необходимости отвечать:

— Бедняжке выпало пережить такое несчастье. Она все еще в шоке.

Мисс Милдред пила обжигающе горячий чай, в который не добавила ни молока, ни сахара.

— Я знаю ее много лет, — сказала она, — еще с тех пор, когда она работала у мисс Люси Вейн. Я всегда чувствовала, что ей немного надо, чтобы тронуться рассудком. Ее отец пас коров в имении Берлингэма. Он пил и бил свою жену. У всех детей были нелады с головой. Будь у Анни голова на месте, она ни за что не вышла бы за этого бездельника Уильяма Джексона. Люси оставила ей пятьсот фунтов, он, конечно, на них и польстился.