Дмитрий Вересов - Черный ворон (Черный ворон - 1)

"Перышко, - догадалась она. - Как хорошо!"

Он повел перышком вдоль, как бы вычерчивая на ее коже контуры ее же тела. В какой-то момент ей вдруг стало зябко, она вздрогнула. И тут же перышко сменилось теплыми ладонями, которые тоже пошли вдоль тела, повторяя путь перышка - сначала совсем легко, а потом все крепче, задерживаясь у основания шеи, пониже лопаток, на боках, на пояснице, на ягодицах, на бедрах, на икрах... разминая, сжимая и отпуская, переворачивая ее на спину... И снова тихо-тихо, нежно-нежно... горло... ключицы... плечи... вдоль тела... на груди, разминая твердые окаменевшие соски... на живот... ниже, ниже... раздвигая губы.,, разминая... разминая... глубже... глубже-глубже...

Тело заныло от сладкой и нестерпимой муки... Все обволоклось туманом, поплыло, закачалось... Накатило и скрылось любимое, подернутое рябью лицо...

Кто это?..

Умирая от экстатической судороги, Таня выгнулась и хрипло закричала:

- Ну, ну, что! Скорей... скорей... скорей... А-а-а!!!

Говорят, в первый раз это бывает больно. Никакой боли Таня не заметила...

Женя приезжал за ней один-два раза в неделю. Они ехали куда-нибудь ужинать или в театр, а потом он привозил ее в ту же странную квартиру - и все было так же божественно, как и в первый раз, но всегда по-новому. Женя был изобретателен, а Таня неутомима,

- Имей совесть! Я же не мальчик! - шутливо жаловался он, когда они, проголодавшись, выходили на кухню и шарили в холодильнике.

И действительно, у него не всякий раз получалось. Тогда они просто лежали, обняв друг друга, и Таня пела ему тихие песни.

Рано утром он будил ее и подвозил прямо на площадку - туда было ближе от его квартиры, чем от общежития. Таня переодевалась в бытовке, брала инструмент и выходила. Он дожидался ее выхода. Должно быть, со стороны это выглядело забавно - девушка в заляпанной спецовке, с ведром и кистью и крепкий мужчина в элегантном пальто возле новеньких "Жигулей". Эмансипация по-советски, так сказать. Но либо Таня не замечала насмешек, либо народ держал их при себе.

В феврале он пришел за ней без машины.

- Поедем на трамвае, как нормальные люди? - весело спросила она.

- Нет, - сказал он совсем не весело.

- А что такое? - встревожилась она. - Машину разбил?

- Нет, - сказал он. - Просто нам совсем недалеко.

Они дошли до площади Мира, и он подвел ее к угловому дому, выходящему на Московский.

- Нам сюда, - сказал он, открывая перед ней дверь темного подъезда.

- Почему? - спросила она и, немного подумав, предположила: - Жена приехала?

- Что? - переспросил он. - Какая жена? Нет, жена никуда не уезжала...

Они поднялись на лифте на последний этаж. Женя позвонил в квартиру.

Открыла полная пожилая женщина.

- Здравствуйте, Клавдия Андреевна, - сказал Женя и шагнул в коридор, ведя за собой Таню.

Клавдия Андреевна окинула Таню отнюдь не одобрительным взглядом, но ничего не сказала.

Таня с интересом осматривалась. Обыкновенная коммуналка, правда, несравненно лучше той, в которой она жила с сумасшедшей старухой, упорно называвшей ее Сонькой. Непонятно.

Женя ключом открыл дверь одной из комнат.

Они вошли. Если Женина квартира была стерильно чиста и безлика, то комната эта - неопрятна и живописна. Обои были трех разных цветов, одна стена была сплошь разрисована мастерски выполненными карикатурами. Колченогий дощатый стол соседствовал с полированным бюро, а продавленное кресло - с высокой и широкой кроватью под балдахином. В углу стояли пустые бутылки.

- Располагайся, - сказал Женя. Он был явно не в духе.

- Да что случилось? - спросила Таня. - Куда мы пришли?

- Это... в общем, теперь мы будем приходить сюда, - ответил Женя.

- А та квартира?

- Она... как тебе сказать. Понимаешь, она служебная. Принадлежит моему учреждению. И теперь в ней живут... командировочные.

- И ты расстроился, что мы больше не сможем там встречаться?

Женя молчал.

- А мне и здесь нравится! - сказала Таня и прыгнула на кровать. Пружины сильно самортизировали, и Таня подлетела вверх. Ей это очень понравилось, и она стала лежа подпрыгивать на кровати, как мячик, весело, совсем по-детски смеясь.

Глядя на нее, Женя улыбнулся.

- Прыгай сюда! - крикнула Таня. - Вдвоем веселее!

Он скинул пиджак и присоединился к ней.

Лизавета сидела в "келье" и рассказывала Тане, Оле и Поле о своем визите к профессору Юзовскому. То и дело ее рассказ прерывался вздохами и всхлипами.

- ...А начал-то как хорошо, - говорила она. - У двери встретил, за ручку поздоровался, Елизаветой Валентиновной назвал... А потом... лучше бы убил...