Дмитрий Вересов - Избранник ворона

Получив на свой электронный адрес совершенно шпионское по форме послание – "Богарт, 13-13. Т", – я был озадачен явно сверх меры. То, что некто ждет меня 13 числа в 13 часов в кафе "Богарт" на Малой Конюшенной, я понял сразу. Но вот кто?

Мысленно перебирая всех знакомых, чьи имена, фамилии или прозвища начинались на "Т", я все гадал, кому из них могло прийти в голову назначить встречу столь экстравагантным образом. Получалось, что некому. И даже когда в сознании кометой пронеслось имя "Таня", к комете моментально пристроился жаркий протестующий хвостик – с какой стати, ведь с одной из Танечек я не далее как сегодня утром виделся в тон-ателье, а с другой и вовсе час назад общался по телефону!

"Совсем спятил со своим кино! – не преминул высказаться внутренний голос. – Не с Танечками ты беседовал, а с актрисами, исполняющими их роли! Одна из них, между прочим, вообще Анечка!"

"Мэссидж" был получен в 12:17 тринадцатого марта, времени оставалось в обрез, но в "Богарт" я входил, не испытывая ни малейшего сомнения в том, кто именно ждет меня за порогом.

Но за порогом никто меня не ждал. В центре зала, за заваленным бумагами столиком сидела молодящаяся бизнес-дама лет шестидесяти в обществе делового партнера, похожего на малолетнего форточника, да в "бельэтаже" виднелся кудрявый профиль юной брюнетки, лениво потягивающей что-то красное из высокого бокала.

Я уселся и от нечего делать принялся любоваться интерьером. Розовые стены украшали увеличенные фотографии великого Боги, в экранных образах и без, с его любимой Бэби – Лорен Бейкал – и без. Негромко журчали голливудские шлягеры пятидесятых. Стильной обстановке соответствовала стильная скудность меню: фирменный салат, фирменное горячее блюдо, кофе и лично мне неинтересная карта вин.

Выкурив сигаретку, я поднялся и подошел к стойке.

– Эспрессо.

– И бокал "Сант-Эмильон", – произнес сзади женский голос.

Молоденькая буфетчица в бейсбольной кепке посмотрела на меня вопросительно.

– Ну да... – неуверенно подтвердил я.

– Сто пятьдесят шесть, – бесстрастно сообщила буфетчица.

Я безропотно расстегнул кошелек.

Обернуться я позволил себе, лишь когда получил заказ.

До чего же она была элегантна, чертовка, – до кончиков холеных ногтей! И выглядела максимум лет на тридцать, хотя кому, как не мне, было знать, что через два с небольшим месяца ей стукнет сорок пять. Что ж, как сказано у классика, это кровь.

– А я ждал рыжую, – сказал я после двукратного, на французский манер, поцелуя.

– Кто сказал, что цвет волос женщины – величина постоянная?

– А цвет глаз?

– Тонированные линзы, ты же сам писал... Ладно, рассказывай.

– О чем ты хотела бы услышать? Прошлым летом начали снимать кино, телевизионное. Очень долго искали, кто бы мог сыграть тебя. В Питере не нашли, в Москве не нашли. Пришлось из Праги выписывать... Но попадание удивительное. Даже имя...

– Да я читала... Любопытно было бы взглянуть.

– Это несложно устроить.

– Желательно не очень заметно... Что пописываешь?

– Сценарии.

– И?

– И сценарии...

– А где обещанный "Дальний берег Нила"? Мы ждем с нетерпением.

– Мы?!. Ах да, конечно... Процесс так затягивает... Главное – чем дальше, тем лучше понимаешь, что решительно некому передать бразды... Так что самое раннее – через годик. Зато грядет переиздание "Ближнего берега".

– Когда?

– Через месяц-другой. Издательство хочет подгадать под трансляцию первых серий.

– Вполне успеем.

– Извини, что успеем?

Она достала из блестящей черной сумочки кожаный портсигар, извлекла из него короткую толстую сигару, протянула портсигар мне.

– Хочешь? Брунейские.

Я покачал головой и достал из кармана "Кент № 4".

– Спасибо. Здоровья осталось только на сигареты супер-лайт.

Она вынула маленькие, похоже, серебряные щипчики, обрезала кончик сигары, щелкнула черной с золотом зажигалкой. Выпустила два колечка пряного дыма, пригубила вина...

– Так что же мы должны успеть?

– Слегка подредактировать твой опус.

Я поперхнулся кофе и долго не мог откашляться. Она курила и с усмешкой смотрела на меня, потом извлекла лазоревый томик Вересова, а из нагрудного кармана черного пиджачка – очки в тонкой металлической оправе. Раскрыла книгу на титульном листе. Рядом с названием "Ближний берег Нила, или Воспитание чувств" я через стол прочитал – и тоже вверх ногами – "Избранник Ворона".