Тесс Герритсен - Снова умереть

Казалось, дом ее матери с каждым годом становился все меньше, словно горбился от возраста. Подойдя к входной двери, таща за собой упирающуюся Реджину, Джейн заметила, что крыльцо нуждается в свежей краске, водостоки забиты осенними листьями, а многолетники [30] Многолетники — многолетние растения, живущие более двух лет. Многолетники, в отличие от однолетников, за свою жизнь несколько раз цветут и дают семена. (прим. Rovus) перед входом необходимо подрезать к зиме. Ей придется поговорить по телефону со своими братьями и посмотреть, смогут ли они приехать в выходные, потому что, очевидно, Анджеле требовалась помощь.

«А еще ей не помешало бы хорошенько выспаться», — подумала Джейн, когда Анджела открыла входную дверь.

Джейн поразилась, насколько усталой выглядела мать. Все в ней казалось изношенным: от линялой блузы до мешковатых джинсов. Когда Анджела нагнулась, чтобы взять за руку Реджину, Джейн увидела седые корни ее волос — невероятное зрелище, потому что Анджела никогда не пропускала визиты в парикмахерскую. Неужели это та самая женщина, которая прошлым летом заявилась в ресторан на шпильках и с красной помадой?

— Вот она, моя маленькая тыковка, — ворковала Анджела, заводя Реджину в дом. — Бабуля так рада тебя видеть. Давай-ка сегодня пройдемся по магазинам, да? Тебе не надоел этот грязный комбинезон? Мы купим тебе что-нибудь новое и миленькое.

— Не люблю миленькое!

— А как насчет платья? Пышного платья, как у принцессы.

— Не люблю принцесс.

— Но каждая девочка хочет стать принцессой!

— Думаю, она предпочла бы стать лягушкой, — заметила Джейн.

— О, ради всего святого, она в точности как ты, — расстроено вздохнула Анджела. — Ты никогда не позволяла надеть на себя платье.

— Не каждой дано стать принцессой, мам.

— Или найти себе прекрасного принца, — пробормотала Анджела, уводя в дом внучку.

Джейн прошла за ней на кухню.

— Что случилось?

— Я собираюсь сделать себе еще кофе. Ты будешь?

— Мам, я же вижу, что что-то происходит.

— Тебе пора на работу. — Анджела усадила Реджину на высокий детский стул. — Иди и поймай несколько плохих парней.

— Тебе слишком тяжело присматривать за ней? Знаешь, ты и не обязана. Она достаточно взрослая для детского сада.

— Моя внучка в детском саду? Ни за что.

— Мы с Габриэлем обсуждали это. Ты и так слишком много для нас сделала и заслуживаешь отдыха. Наслаждайся своей жизнью.

— Она — это то, чего я с нетерпением жду каждый день, — ответила Анджела, показывая на свою внучку. — Единственное, что позволяет мне не думать о…

— О папе?

Анджела отвернулась и принялась наливать воду в кофеварку.

— С тех пор, как он вернулся, — сказала Джейн, — я не видела тебя счастливой. Ни одного единого дня.

— Мне очень сложно сделать выбор. Я прикидываю так и эдак, тяну время. Мне хочется, чтобы кто-то просто сказал, как поступить, чтобы мне не пришлось выбирать между ними.

— Выбор должна сделать ты сама. Папа или Корсак. Думаю, следует выбрать мужчину, который делает тебя счастливой.

Анджела повернула к ней свое измученное лицо.

— Как я могу быть счастливой, когда придется провести остаток жизни с чувством вины? Когда твои братья твердят, что мой выбор разрушит семью?

— Не ты решила уйти. Это сделал папа.

— А теперь он вернулся и хочет, чтобы все мы снова были вместе.

— Ты имеешь право двигаться дальше.

— Когда оба моих сына настаивают на том, чтобы я дала вашему отцу еще один шанс? Отец Доннелли говорит, что так и должна поступить хорошая жена.

«Просто прекрасно, — подумала Джейн. — Католическая вина была самой мощной из всех возможных».

Зазвонил мобильный Джейн. Она посмотрела на экран, увидела, что звонит Маура и переключила телефон на голосовую почту.

— И бедный Винс, — сказала Анджела. — Из-за него я тоже чувствую себя виноватой. Из-за всех тех свадебных планов, которые мы строили.

— Это все еще возможно.

— Я не вижу, как это возможно, не сейчас. — Анджела откинулась на стуле, пока кофеварка булькала и шипела за ее спиной. — Прошлым вечером я наконец-то ему сказала. Джейни, это было самым трудным, что я когда-либо делала в жизни.

«И это была заметно по ее лицу. Опухшие глаза, опущенные уголки рта — была ли это новая и будущая Анджела Риццоли, святая жена и мать? В мире уже и так слишком много мучеников», — подумала Джейн. Мысль о том, что ее мать присоединится к их легиону, разозлила ее.