Николай Веревочкин: Гроза с заячьим хвостиком

Конечно, Гроза знал кадры курируемой области. Но товарища Шпилько живьем он видел впервые. Да, он знал, что товарищ Шпилько женщина, но чтобы настолько женщина, он не подозревал. Ростом товарищ Шпилько - метр восемьдесят. Коса, сытым удавом свернувшаяся на гордой голове, и высокие каблуки делали ее двухметровой гигантшей. Холодный взор Грозы уперся в женственно-мощные груди, прелесть и объем которых не мог полностью скрыть даже бесполый строгий костюм ответственного работника. Где-то высоко в небе сияли карие глаза, природный румянец заливал щеки, улыбались пухлые губы. Товарищ Шпилько пахла дикой земляникой.

Нельзя сказать, чтобы инспектор Гроза растерялся. Машинально вставил он в должное место сигарету, однако, поскольку ни у товарища Шпилько, ни у некурящего сопровождающего не было зажигалок, Гроза вернул сигарету в пачку и сказал:

- Та-а-а-ак...

Одно слово, но сколько в нем было смысла.

"Однако Гроза помягчел, - подумал ласковый сопровождающий с печальными глазами, - совсем мягкий стал Гроза".

Между тем товарищ Шпилько грудным голосом произнесла приличествующие в данных обстоятельствах слова, что-то вроде того, о чем пел жаворонок. В переводе с птичьего это означало: рады приветствовать высокого гостя на земле синеозерской. Ну и так далее.

Легко развернулась товарищ Шпилько, направляясь к машине, обнаружив при этом такой мощный, такой официально-изящный круп, что Гроза едва не потерял сознание. Ничего подобного за свою жизнь ему не приходилось видеть. Но сквозь прелестный круп товарища Шпилько заледеневшим глазам Грозы просветилось большое персональное дело. Его собственное. Страшным усилием воли Гроза отвернул голову от этого чуда и уставился в бескрайнюю степь. Случилось так, что его взгляд встретился с крошечными глазами жаворонка.

Когда белая и черная машины влюбленными лебедями уплыли по волнистой дороге в Синеозерку, степь была пуста и безжизненна.

В придорожных травах вверх лапками лежал мертвый жаворонок.

От арки до райцентра прилегающие к грейдеру поля являли собой союз передовых методов сельскохозяйственной науки и практики. Черные полосы зяби чередовались с зеленью посевов, над которыми торжественно фонтанировали поливные агрегаты, рассвечивая просторы сотнями радуг. Картина радовала глаз, сердце и желудок. И если бы к райцентру вели лучами несколько сотен грейдеров и по ним хотя бы раз в неделю ездило большое начальство, все поля района выглядели бы так же.

***

С той самой секунды, как крутые бедра товарища Шпилько смутили инспектора, Гроза стремительно глупел. Внешне он стал еще более неприступным и мрачным, на все односложно отвечал: "Та-а-а-ак..." Все более многозначительно.

Только однажды он как-то отстраненно спросил товарища Шпилько:

- А есть ли у тебя, секретарь, баня?

- Баня? - удивилась товарищ Шпилько. - Есть. Как не быть.

Гроза тряхнул головой, как бы избавляясь от наваждения, и сурово промолвил:

- Хочу посмотреть, как у тебя люди моются.

Когда в белом японском плаще с группой официально одетых сопровождающих вошел инспектор Гроза в моечное отделение и спросил: "Жалобы есть?" - в бане стало тихо. Только из парилки доносился веселый мат со стоном, да била в жестяное дно шайки вода из крана. Намылившие головы шепотом спрашивали соседей: "Кто пришел?" Соседи шикали на них и молчали. Грозно осмотрев уныло свисающие детородные органы, инспектор удалился.

- Шайка без ручек, - выговорил он поджидающей у входа его товарищу Шпилько.

- В женское отделение пойдете? - спросила товарищ Шпилько.

Гроза отрицательно покачал головой.

- Там у нас все шайки с ручками, - отметила товарищ Шпилько.

После бани Гроза направил свои стопы в милицию.

Начальник РОВД подполковник Чмак встретил Грозу на крыльце и лихо отрапортовал.

Гроза потребовал провести его в камеру предварительного заключения.

- Хочу, - сказал он, - посмотреть, как люди у тебя сидят.

На вопрос, есть ли жалобы, некто со следом полукеда на правой щеке разодрал на себе майку и нехорошими словами стал ругать советскую власть в целом. Но после того как Гроза пристально посмотрел на него и тихо спросил: "Как фамилия?" - пьянчужка, разрыдавшись, пожаловался на бросившую его жену.

В камере было тускло от перегара.

- Плохо работаешь, подполковник, - устало сказал Гроза. Начальник РОВД вытянулся в струнку и рявкнул: "Виноват!"

- Почему в отделении нет цветов?

- Слушаюсь!

В этот день усиленный наряд милиции рыскал по учреждениям районного центра, временно реквизируя горшки с кактусами.