Виктория Платова - Два билета в никогда

Когда ты не знаешь, как защитить беззащитного, – всегда хочется плакать.

За окнами зимнего сада – заснеженная равнина с торчащими кое-где невысокими холмами и черной щеткой леса вдалеке. Все пространство – насколько хватает глаз – принадлежит Маркизу-Карабасу Ба.

Это поле для гольфа. Каким оно бывает в своем естественном виде – посреди зеленого июля или серо-зеленого августа – я не знаю. Ба купила загородный дом три года назад, год в нем шел ремонт, а потом она переселилась сюда. И в прошлом январе мы впервые отмечали ее ДэРэ здесь. Тогда поле выглядело так же: снег и кое-где торчащие из него палки. И, учитывая устроенный мною разгром, я вижу это поле – хотя бы и зимнее – в последний раз.

Скорее всего.

Не отрывая взгляда от покатых холмов, я устроилась в кресле прямо против окна и начала думать о людях, которые подрезают лианы и время от времени рубят тростник мачете. И укачивают на руках бонсайчики.

Наверное, это очень хорошие люди.

Ба в их число не входит, и робот-андроид Карина Габитовна тоже.

Не знаю, сколько я просидела, съежившись в кресле и глядя на поле для гольфа. Не очень долго, а потом повалил снег и стало стремительно темнеть.

Меня до сих пор не ищут, чтобы надавать по ушам за саксонский фарфор, странно.

Стоило мне подумать об этом, как где-то неподалеку раздались голоса. Один я узнала сразу – это был голос Ба. Наверняка ее направил сюда андроид, его работа в этом и состоит: ничего не упускать из виду, все подмечать и облегчать жизнь Ба по максимуму.

Когда Ба прихватит меня за жабры, ей, несомненно, станет легче.

Утихший было страх снова заворочался внутри Анечко-деточко. Я сползла с кресла и юркнула под сень тростника.

Первой в поле моего зрения показалась Ба, а затем – дядя Витя.

Они подошли к окну и несколько минут стояли молча, разглядывая пейзаж за окном. Первым нарушил тишину дядя Витя.

– Ты этого добивалась? – спросил он. – Чтобы праздник был испорчен? Твой праздник.

– Правда. Вот и все, что мне было нужно. Слишком долго меня водят за нос. Я этого не люблю.

– Какую правду ты хочешь услышать?

– Любую. Но только правду. Куда подевалась твоя девка? Она тебя бросила?

Дядя Витя молчал.

– Что ты успел ей рассказать?

– Ничего.

– Верится с трудом. В ее присутствии ты теряешь разум. Отвратительно было наблюдать все эти годы, как она вьет из тебя веревки. Шлюха.

– Она не шлюха, мама.

– Вы расстались?

– У меня нет ответа на этот вопрос. – Голос дяди Вити прозвучал очень грустно.

– То есть с тобой она больше не живет? Съехала? Или выкинула из дому тебя? Мне нужно вмешаться?

– Я сам во всем разберусь…

– Ты уже шесть лет разбираешься. Пока она ставит тебе рога. Даже не удосужилась родить тебе ребенка.

– С каких пор ты озабочена этой проблемой?

Ба резко обернулась к дяде Вите и ухватила его за подборок. Похожие вещи она неоднократно проделывала и со мной. И так же, как затравленная Анечко-деточко, дядя Витя не предпринял никаких попыток, чтобы ослабить хватку.

– С тех самых, как разочаровалась в своих сыновьях. Тряпки. Что у вас в яйцах, черт возьми? Силикон? Пенопласт?

– Не будь вульгарной, мама.

– Я имею право быть такой, какой хочу. Пока волоку всё на себе. Кому я это оставлю? Вашим бабам, которые готовы меня на части разорвать?

– Да ты сама порвешь кого угодно.

– Только поэтому мы еще держимся на плаву. – Ба сделала долгую паузу, а потом спросила: – Как Марик?

– Он… в порядке.

– Почему ты не забрал его на каникулы?

– У него были другие планы. Насчет каникул.

– Какие?

– Господи… Почему бы тебе самой не спросить у него? Ты ведь его бабушка.

– А ты – отец. Жаль, что ты редко вспоминаешь об этом.

– Не тебе меня судить.

– О чём это ты?

– Ты знаешь о чём. – Дядя Витя сделал упор на слово «знаешь».

– Та тема закрыта навсегда. – Ба сделала упор на слове «та». – Сейчас мы говорим о тебе. И о том, что ты пренебрегаешь родительскими обязанностями.

– Это не так.

– Это так. Что же с тобой сделала твоя сучка? Как ей удалось тебя приворожить? Я ведь хорошо знаю тебя, Виктор. По своей воле ты не мог вляпаться в такое дерьмо.

– Такое дерьмо, как любовь?

Ба откинула голову назад и захихикала.