Павел Генералов - Искушения олигархов

Два одновременных, да ещё преколоритнейших митинга возле здания Государственной Думы были настоящей находкой для слегка расслабившихся по лету журналистов. Матери против пива и проститутки за свободную любовь — и угораздило же это бабьё собраться в одно время и практически в одном месте! Прямо шабаш ведьм на Лысой Горе, а не священный вход в главный законодательный орган страны!

Ярко раскрашенные, нагловатые и крикливые жрицы страсти ради митинга вышли на улицу в неурочное время — было всего одиннадцать часов утра. В динамиках, поставленных по обе стороны этого странного пёстрого сборища, звучала весёленькая мелодия из раннего Кальмана. Удалые девицы вызывающе виляли бёдрами в такт опереточному ритму, отчего их стройная колонна была похожа на извивающегося червяка. Весьма агрессивного, надо сказать, червяка.

Лозунги и требования проституток были просты и, в общем–то, не столь уж и вызывающи. Чего же требовали от народных избранников эти милые леди? Ну, во–первых, легализации их сложного и нужного ремесла. С пенсией, социальным страхованием, профсоюзной опекой и прочими прелестями официальной службы. Надбавки за вредность барышни, правда, не требовали.

Второе, чего добивались девицы — это свободы. Правда, здесь требования были предъявлены несколько более размыто. Лозунг «За свободную любовь!» казался не только туманным, но даже и несколько старомодным.

Хотя державшая этот плакат девушка в кислотно–лимонном платье очень старалась. Её груди, казалось, вот–вот вывалятся из глубочайшего декольте, а длина платья — из–за манипуляций с плакатом сверкающая тряпочка как–то сама собою ползла всё выше и выше — вызывала восхищение даже у видавших виды телеоператоров и фотографов гламурных журналов.

А вот плакатик в руках барышни с лиловыми волосами и в чёрном платье с рубиновыми блёстками был более конкретен. Там было начертано «Москва — территория любви» и помещено изображение той самой Госдумы, возле которой и происходило действо. Такая вот получалась стерео-Дума. Похоже, барышни намекали, что снимать клиентов им надо разрешить прямо здесь, в месте, где кучкуются лучшие, прямо–таки отборные мужчины страны.

Третьим и, пожалуй, самым неожиданным требованием девиц были выпады в защиту пива. И — против запрета телевизионной рекламы пива. Здесь легкомысленные красотки проявили недюжинную политическую зрелость. Вокруг да около пивной рекламы в Думе всё прошедшее лето шли нешуточные дебаты. Казалось, других проблем в стране больше не существует, и главный враг всех россиян обнаружен. Осталось только уничтожить. За этого–то врага и вступился неформальный профсоюз проституток.

— Пиво — напиток любви! Руки прочь от пива, — скандировали хором три лохматые жрицы, постукивая одиннадцатисантиметровыми каблуками по асфальту. Казалось, после каждого удара в дорожном покрытии остаются выбоины.

— Запретить рекламу пива! — чуть более нестройно отвечали им участницы другого митинга, чьё кредо было заявлено на огромном транспаранте.

«Матери против пива», — вот что написано было на длинном красном полотнище белыми буквами. Этому лозунгу вторил другой, выведенный уже на белой ткани буквами красными. «Не дадим спаивать наших детей!» — красные буквы в этом контексте казались кровавыми.

Матери, среди которых обнаружилось немало молоденьких и прехорошеньких, были одеты куда как скромнее проституток. Зато их было больше и кричали они громче, вырывая «матюгальники» друг у друга.

Лимонная проститутка, наскучив размахивать плакатиком, сунула его в руку соседке и пошла в наступление на матерей. Объектом нападения она выбрала длинную бледную девушку в нелепом сером беретике. С криком:

— Отвали, шлюха! — лимонная сорвала с длинной беретик и бросила его на тротуар. — Пили и будем пить!

— Так не договаривались! — завопила длинная и попыталась ударить лимону. «матюгальником» по голове. Но промахнулась и попала в кого–то из своих.

— Ах вы, сучки! — ультразвуком завизжала плотненькая мать в коричневом сарафане и бросилась на проституток, растопырив пальцы с длинными ухоженными ногтями.

Она была удивительно похожа на разъярённую летучую мышь.

— Вот вам пиво! Вот вам свободная любовь! — вопила мышь в тылу врагинь. Она выхватила рисованную Думу и начала топтать её каблуками.

Невысокий юркий человек в неприметном сером прикиде бегал среди возмущённых проституток, пытаясь восстановить утраченный порядок. Он что–то тихо и нервно сказал на ухо мыши и та, чуть сникнув, вернулась в материнское лоно.