Павел Генералов: PRосто быть богом: ВВП

Виктор Иванович Сухов, освободившись от бремени несостоявшейся власти, отбыл в Первопрестольную. За время его вынужденного отсутствия на рынке корпоративных развлечений случились некоторые подвижки. Какие–то умельцы придумали устраивать праздники из разводов.

— Мы пойдём дальше! — прощаясь, пообещал Сухов Генералову. — Займёмся похоронами и поминками. Мой маленький Серёжа уже пишет сценарий.

Юрий Аркадьевич Степанов по итогам командировки в Великоволжск написал краткий служебный отчёт, в котором ни словом не упомянул о многоступенчатой комбинации, разыгранной супругами Жарскими. Исчезновение и явление Жарского он списал на естественные форс–мажорные обстоятельства и временную амнезию жертвы. С Ольгой Ильиничной они попрощались тепло. При первом же визите в Москву она обещала Юре позвонить. Рутинная жизнь следователя вновь обретала тайный смысл. И даже маленькую, но чрезвычайно сладкую надежду…

Генералов, Вика и Лёва Зайцев за неимением СВ возвращались домой в купейном вагоне. Зато два купе выкупили целиком — не ютиться же всем в одном?

Несмотря на не слишком поздний час, за окном смеркалось. Вот и лето вроде как прошло. Словно и не бывало.

Едва тронувшись от станции, открыли подаренную Заусайловым бутылку «Луи XIII». Хотя «бутылкой» сей хрустальный, с рифлёными геральдическими лилиями графин называть было не с руки.

— Кстати, именно этим напитком, — пояснил коллегам подкованный Генералов, — отмечал свою победу на выборах пятьдесят первого года Уинстон Черчилль.

— Ничего особенного, — пригубив коньяк, отметил Лёва. — И почто люди за него такие деньги платят?

Прочищающая мозги пьянка как–то сразу не задалась. Да и говорить ни о чём не хотелось. Все устали.

Под каким–то благовидным предлогом слиняла в своё купе Вика. Почему–то забыв Мышкина.

Вскоре, чуть поёрзав на диване, засобирался и Лёва.

— Паш! Посторожишь? — осторожно повёл он подбородком в сторону Мышкина. — А то он, сволочь, ревнивый.

— Посторожу, — пообещал Генералов.

А что ему ещё оставалось?

Сразу по приезду в Москву Генералов был вызван Сорокиным на разбор полётов.

Стрелки часов на Спасской башне раз приближались к одиннадцати, когда Генералов с пропуском и паспортом в руках вошёл в кремлёвскую проходную. Дважды пройдя формальности — на проходной и в подъезде четырнадцатого корпуса — Павел поднялся на второй этаж. Дверь кабинета Сорокина он открывал под бой курантов.

— Не даёшь повода придраться! — приветствовал его Сорокин, поднимаясь навстречу.

С неизбывным интересом Генералов бросил взгляд на специальный телефонный столик. Аппаратов там, похоже, с последнего его визита прибавилось. По крайней мере, появился ещё один с российским гербом вместо наборного диска. Прямая государственная связь, однако. Главное в высоких кабинетах — не терять чувства юмора, а то и впрямь все эти властные прибамбасы начнёшь воспринимать всерьёз. А это — последнее дело для вольного художника. К числу которых Генералов предпочитал относить себя.

— Присаживайся, Паша, — Сорокин указал на одно из двух кресел, располагавшихся по обе стороны журнального столика возле окна.

Вкусы и привычки чиновников всегда почти идентичны. Хоть в Кремле, хоть в Воркуте. Просторный стол с компьютером — для работы, длинный стол с рядами стульев — для заседаний, и такой вот интимный уголок с креслами и журнальным столиком — для приватных бесед.

Окна кабинета Владимира Олеговича выходили непосредственно на кремлёвскую стену. Если задрать голову, то можно было разглядеть в подробностях «ласточкины хвосты» зубцов на фоне неба. В остальном вид всё же оставлял желать лучшего. Даже если помнить, что сразу за стеной — Красная площадь.

— Должен тебе сказать, Паша… В общем и целом ваша работа признана руководством удовлетворительной. Да ладно, ладно, — живо отреагировал Сорокин на чуть скривившуюся Генераловскую физиономию. — Хорошо поработали. Кое–кто, признаюсь, пытался высказать претензии, но я в очередной раз довёл до их сведения, что стояла задача не провести конкретного кандидата, а опробовать три основных модели выборов. А вы даже революцию прорепетировали. И — подавили в зародыше. Главное же — преемственность власти обеспечили. Это у нас сейчас особо ценится. Только отдыхать нам, Паша, извини — некогда, — развёл руками Сорокин.

— Да я ничего и не говорю… — пожал плечами Генералов. — Но, может, меня куда–нибудь на Камчатку, на Сахалин или хотя бы во Владик? Соскучился что–то по расстояниям.