Андрей Воробьев - Дело диких апостолов

— Елена Викторовна, давайте, остановимся здесь. Помянем Кристину.

Азартова молча кивнула. Плач не прекратился, но стал менее интенсивным.

Нертов припарковал машину возле первого попавшегося ресторанчика с китайской кухней. Еще не войдя в заведение, он еле сдержался от ухмылки, представляя грядущие ухмылки официанток. Надо же, дама будет пить водку, а кавалер — «Боржоми».

Впрочем, от поминок отвертеться не удалось. Алексей вспомнил и заплаканных тетушек, и убитого горем бандита Стаса. Поэтому, когда на столе появился графинчик с «Черноголовкой», он тоже налил себе рюмку.

Азартова поперхнулась, закашлялась и это, как понял Нертов, избавило ее от слез. Некоторое время она сидела с пунцовым лицом, натужно кашляя, пока Алексей не шлепнул ее слегка по спине. Женщина быстро отпила из стакана минералки, шепнула «спасибо» и замерла, уставившись в потолок. Некоторое время спустя, она сказала:

— Все равно, не верится. Никогда не поверю. Знаете, я еще не встречала человека, который бы так мало думал о смерти. Тем более, своей. Мне стыдно, очень стыдно. Я ведь всегда считала ее дурой, сама даже не понимала, почему с ней дружу. А она, на самом деле, жила любовью. Любила этого бандита, прощала ему все. Он ведь был с ней груб, бил иногда. Однажды даже показал видеофильм, как он со своей компашкой развлекается на диком пляже с девками. Он тоже попал в этот кадр. Она и это простила. Я бы так не смогла.

— И все это она вам сама рассказывала? — осторожно спросил Нертов.

— Все, все. Причем, со смехом: бьет — значит любит. Изменяет, так не больше чем на два часа. И теперь я поняла — это правда. Он ее действительно любил. Знаете, почему я так разрыдалась? Я посмотрела на Стаса. Он сам наконец-то понял, кого потерял. Он всегда мог к ней придти, тайн у них друг от друга не было. Стас ей обо всем рассказывал, а она его понимала.

«В этом случае, так как брак зарегистрирован не был, покойная могла бы подпадать под статью об укрывательстве», — не к месту подумал Нертов. Азартова продолжала расхваливать бедную Кристину, при этом ее губы дрожали и следовало ждать возобновление плача. Налить ей водки Алексей не решился: в таком состоянии его собеседница не смогла бы сообразить, что он за рулем, а пить наравне с ней не хотелось. «А может задать вопрос, тот самый который возник на кладбище»?

— Кстати, вы не знаете, откуда на лице у Стаса такие мощные ожоги?

Реакция Азартовой была неожиданной. Не то, чтобы она изменилась в лице, но ее грусть куда-то исчезла. Вместо нее на заплаканной физиономии четко обозначились удивление и страх. Алексей вспомнил слова великого Пуаро: если есть уверенность, что в норе сидит кролик, туда надо запустить хорька. В данном случае все произошло именно так. Он нечаянно коснулся старой, и судя по всему, неприятной тайны, которая, не исключено, могла иметь непосредственное отношение к событиям последних дней.

— Была одна история в прошлом… Нет, нет, к Кристине она никакого отношения не имеет.

— Мне и в голову не могло придти, что она может иметь отношения к Кристине, как можно беспечнее произнес Нертов. — Просто, у него действительно страшные ожоги. Такое ощущение, что он сделал несколько пластических операций и все равно, до сих пор видно, что неприятность была большая…

Теперь уже Азартова пристально вгляделась в глаза Алексею. Он расценил это наподобие немого вопроса: «Чего ты со мной играешь, если, на самом деле, тебе все известно?» Кстати, налицо очевидная удача. Как ни цинично это звучит, выводить людей на откровенность лучше после посещения ими кладбища. Особенно, после похорон. Здесь уже действует не только страх, но и совесть.

— Только не подумайте, будто я считаю, что Кристина погибла из-за этого, — продолжил Алексей. Но мне нужно знать некоторые подробности возгорания и, причем, как можно больше. Я боюсь, что продолжение может последовать. У этого подонка еще остались гранаты, можешь не сомневаться.

— Это не он, — начала было Лена и, спохватившись, быстро добавила, — это не Стас!..

Затем женщина выжидательно посмотрела на собеседника, словно стараясь понять, заметил ли тот ее оплошность. Нертов заметил все, но виду не подал, а спокойно продолжил:

— Конечно не Стас, про подонка я так, абстрактно — вы же знаете, что пока он неизвестен… А может, все-таки, вы расскажете подробнее об истории с травмой? Только постарайтесь понять одно: вы не виноваты в гибели Кристины…

И тут, к удивлению Нертова, Лена буквально взорвалась.