Андрей Воробьев - Дело диких апостолов

Дверь приоткрылась, оттуда высунулся Том и пустил вторую гранату. Но он не успел прицелиться, поэтому снаряд разорвался в десяти метрах от «джипа», никого не напугав. На одну секунду бандиты прекратили огонь, когда же поняли, что вражеские гранаты не так и опасны, начали стрелять снова, причем уже точнее прицеливаясь и приближаясь к составу.

Стас обернулся к одному из своих ребят.

— Санек, на почту. Телефон вырви на хрен. Потом возвращайся. Тачку береги.

Бандиты продолжали расстреливать кабину и не сразу увидели, двоих, быстро выскочивших на крышу вагона. Когда же они открыли огонь и по ним, то те уже куда-то исчезли.

— Осторожней, братва! — Крикнул Стас. — К вагону не подходить. Кто к машине ближе, нацедите бензина. Мы их сейчас запалим.

Осторожность, а главное промедление и погубили Стаса с его командой. Внезапно, внутри вагона послышался непонятный скрежет. Потом — грохот.

Никто из бандитов первые секунды не мог понять, что же происходит. Казалось, кто-то дырявит изнутри дверь отбойным молотком. Затем часть деревянной двери, будто вырезанная пилой, вывалилась наружу и Стас, вглядевшийся издали в полутьму, увидел вращающуюся башню БМП.

Разумеется, башня не просто вращалась. Она била длинными очередями. Никто из парней Стаса, включая его самого, не видел ничего страшнее того, что случилось с одним из парней, продолжавшим стрелять из автомата. Он был поражен несколькими пулями и буквально разлетелся на куски.

Потом люк БМП открылся и оттуда вылетел заряд еще одной «Мухи». На этот раз у Тома была лишняя секунда для прицеливания. Двое бандитов, надеявшихся укрыться за трансформаторной будкой, слишком поздно осознали свою ошибку. Что случилось с ними Стас, не знал, однако сразу же вычеркнул из списка бойцов, на которых можно рассчитывать в ближайшее время.

Пулемет замолчал и в наступившей тишине Стас услышал шум заводящегося мотора. Почти сразу же он понял его источник, это ребята, оказавшиеся с другой стороны состава, предпочли покинуть поле боя. Стас выругался, хотя их отлично понимал.

Он добрался до здания цеха, размышляя, можно ли себя здесь чувствовать в безопасности? Вроде бы, да, под таким углом пулемет бить не сможет. Значит, можно передохнуть и сообразить, что же делать дальше.

— Порядок, командир.

Стас оглянулся. Рядом был один из его ребят, вроде Гантель. В руке у Гантеля была бутылка с бензином, заткнутая грязной тряпкой.

Послышался шум мотора и «джип», за рулем которого сидел Санек, въехал прямо в здание цеха. У Стаса возникло желание приказать ему гнать отсюда, но водка, видимо, до конца у него не выветрилась тоже.

— Гантель, бери карабин и бей по вагону. Санек, гони в хвост. Там они нас не достанут. Подожжем их и пусть сгорят на х…

— Командир…, - несмело начал Санек, но Стас ткнул ему в лицо пистолетом.

— Как бабки делить, так вместе. А ну, кому говорю, вперед!

Дискуссия прекратилась и «джип», с заранее открытой передней дверцей, помчался к последнему вагону. Прогремела пулеметная очередь, но машина уже была в мертвой зоне.

Когда до цели оставалось метров пятнадцать и Стас уже щелкнул зажигалкой, между пятым и шестым вагоном показался человек с гранатометом и немедленно вскинул его на плечо.

— А, бля-я-я,… - заревел Стас, но было поздно. Все что он успел, так это выпрыгнуть из машины, превратившейся в костер. Он откатился шагов на десять и не успел подумать: вроде обошлось, как понял, что по-прежнему держит в руках бутылку, а тряпка горит вовсю. Отбросить ее он не успел…

Как ни странно, Стас не почувствовал ни боли, ни ужаса, только одну обиду: все вроде, было нормально, все путем, а вот… Обиду перекрыла злость и он не соображая, что делает, рванулся к вагону, сам не зная зачем. Когда оставалось два метра, навстречу выскочил человек, которого Стас уже почти не видел и встретил его мощный ударом ноги, от которого бандит упал на спину.

Вот теперь пришла боль, причем по самой полной программе. Он ревел, катался по земле, потом увидел силуэт человека, стоявшего над ним с чем-то в руке, наверное огнетушителем.

Потом было так же больно, только уже по другому и, открыв опаленные веки, Стас увидел белую пену стекающую по его телу. Незнакомец извел на него почти весь огнетушитель.

— Доигрался, подонок, — сказал Том Стасу, который корчился на земле как червяк. — Я в Югославии за людей воюю, а ты за бабки, как последняя мразь. Из-за тебя мне пришлось в России воевать. Похвастайся потом своей бабе, как в танке сгорел. — И с этими словами Том плюнул на него.