Валерия Леман - Искушение золотого джокера

Профессор вновь поднял руку, прося тишины.

– Полагаю, именно из-за арканов был убит магистр. И могу сказать, что за два дня до смерти магистр сказал мне, что сразу после его возвращения с золотой колодой с Мальорки ему позвонил один брюссельский миллионер-коллекционер и предложил купить у него колоду за астрономическую сумму. Естественно, Себастьян отказал. В ответ богач пригрозил. «Ты пожалеешь!» – так сказал он Себастьяну.

Мунк обвел журналистов многозначительным взглядом.

– Я хочу еще раз подчеркнуть, что орден был создан Себастьяном и во многом напоминал детскую игру. В частности, он все держал в тайне, и рыцари ордена практически не знали друг друга. Причина – Себастьян считал, что мы должны работать над тем, чтобы подарить людям наследие Скильда, не зацикливаясь на собственной роли в том, не афишируя свое участие в работах над свитками. Он предполагал профинансировать роскошное иллюстрированное издание свитков. Он также планировал «рассекретить» наш орден сразу после издания, устроив для всех рыцарей знакомство-презентацию в лучшем ресторане Брюсселя. Но жизнь внесла свои жесткие коррективы…

Тут Питер Мунк встал, одернув свой пиджачок.

– Магистр убит, золотые арканы пропали, а потому я беру на себя ответственность за то, что раньше времени рассказываю о нашем ордене и его целях. Полагаю, что вся эта информация, опубликованная в прессе Бельгии, поможет найти убийцу магистра Себастьяна, а также соберет всех, ныне работающих над свитками Скильда, – я жду вас, рыцари ордена!

Проговорив это высоким, срывающимся от волнения голосом, профессор в буквальном смысле слова рухнул на свое кресло, провел рукой по лицу, после чего выдохнул внезапно осипшим голосом:

– А теперь можете задавать свои вопросы.

Отключив диктофон, я на пару с Лехой выслушал до конца всю азартную игру «вопрос – ответ» по завершении рассказа профессора: журналисты перебивали друг друга вопросами, интересуясь и общей кругленькой суммой неожиданного наследства, свалившегося на профессора универа, и трактовкой отдельных арканов в золотой колоде. В конце концов – это мое личное мнение, впоследствии разделенное и Лехой, – бедняга профессор пожалел, что собрал этих монстров со святой целью рассказать им все как на духу.

Питер Мунк, завершая пресс-конференцию, сказал:

– Я надеялся, что вы поймете или, по крайней мере, постараетесь понять мою боль из-за смерти товарища и единоверца, а также озабоченность потерей ценнейших в историческом смысле арканов Таро. – Он чуть дрожащей рукой снял очки. – Если кто-то увидел все чисто в денежном ракурсе – бог вам судья. Я же повторяю: я собрал вас для того, чтобы все мы, включая и потенциальных ваших читателей, помогли полиции отыскать убийцу магистра, а вместе с ним двадцать два золотых аркана – историческое наследие монаха Скильда. А теперь прошу оставить меня в покое. Прощайте!..

– Вот видишь, теперь нам не нужно ни у кого спрашивать разрешения на то, чтобы рассказать о золотом Джокере, – весело проговорил Леха, как только мы вышли из университета и остановились чуть в стороне от парковки, где его коллеги прыгали в свои автомобили и мгновенно исчезали – пчелки спешили снести мед сенсации в редакции родных газет. Разумеется, и мой Леха бил копытом, чтобы сделать то же самое. Его задерживало лишь мое мрачноватое молчание в ответ на его вопрос: когда я заявлю о том, что первый золотой аркан – у меня.

Пришлось кратко, буквально в двух словах, сказать, что я припрятал аркан в одном месте, откуда он таинственным образом исчез.

Потрясенный Леха на мгновение замер, уставившись на меня изумленно округлившимися глазами.

– Постой, а где конкретно ты прятал аркан?

Я болезненно сморщился и махнул рукой.

– Позволь мне пока на твой вопрос не отвечать. – Я вздохнул. – Надеюсь, ты веришь мне: я – не вор и не укрыватель воров. Мне нужно самому разобраться во всем. Давай пока что сделаем вид, что мы, как и все, в шоке от исчезновения арканов и убийства магистра. Давай просто попытаемся сами найти убийцу – полагаю, тогда и аркан, и вся колода обнаружатся. Договорились?

Леха горестно вздохнул, пожал мне руку и ответил, что договорились. После этого мы сели в машину и поехали в редакцию «Вестей Брюсселя», где и расстались: Леха рванул писать сенсационный материал в ближайший выпуск, а я в очередной раз пошел куда глаза глядят, потому что пока был не в состоянии отправиться в салон «Садов Семирамиды» для допроса Уго и Милли.