Валерия Леман - Искушение золотого джокера

В ответ на моментально наступившую тишину он благодарно кивнул.

– Итак, поначалу в ордене нас было двое: великий магистр и я, рядовой рыцарь. Но орден быстро рос: Себастьян знал немало людей в Брюсселе, которые, как и он, любили и изучали историю рыцарей-храмовников. Именно эти люди и пополняли наш орден. Я также вносил свою скромную лепту – ведь я работал (и работаю!) в университете, где среди студентов немало горячих сердец, готовых корпеть над древними рукописями, не получая ничего за свои труды, кроме радости от самого труда. Между тем Себастьян продолжал свои поездки на Мальорку; в итоге число свитков росло. А в нынешнем году, буквально неделю назад, Себастьян привез нечто уникальное: золотую колоду старших арканов Таро.

Ответом на последнюю реплику Мунка был общий восторженный выдох. Леха чуть наклонился ко мне, подмигнув: «Полагаю, скоро ты, мой друг, будешь главным героем дня! И не надо ничего рассекречивать». Я только судорожно сглотнул. Эх, если бы да кабы…

Между тем взволновавший всех рассказ продолжался. Профессор обвел аудиторию внимательным взглядом серых глаз.

– Полагаю, вы имеете представление, что такое колода Таро: это колода, состоящая из двадцати двух старших арканов и пятидесяти шести младших. В настоящее время наиболее известны авторские колоды Жакмьена Григонье – позолоченные арканы, украшенные каменьями… Но старшие арканы, которые привез Себастьян, оказались поистине уникальными. Повторюсь, двадцать два аркана – из золота: золотые пластинки толщиной два миллиметра с рисунком чернью ниелло. Себастьян, демонстрируя мне эту уникальную колоду, радовался, как ребенок. О самом ее существовании мы узнали почти год назад, после обработки трех свитков, где Скильд упоминал о колоде. А в одном из свитков монах подробно рассказывает о том, как заказал изготовление старших арканов Таро местному мастеру-золотарю, а рисунки сделал сам, каждому аркану дав собственную характеристику.

Профессор задумчиво поправил очки.

– Колода Скильда, кроме всего прочего, отличается от общеизвестных тем, что Джокер в ней – первая карта, а не нулевая, и на рисунке Джокер не идет к обрыву, но свободно парит в воздухе. Скильд объясняет это следующим образом: «Чудесное сумасшествие жизни заключается в том, что мы никогда не знаем, где благополучно пролетим над самыми страшными бедами, а где прольемся на землю успокаивающим дождем. Мы можем только неистово верить – истинная вера спасает всех».

Журналисты, чересчур взволнованные и одновременно утомленные собственным долгим молчанием, вновь начали выкрикивать вопросы. «Золотые арканы здесь? Вы нам их продемонстрируете?» – то была главная тема вопросов.

Профессор в очередной раз поднял руку, и народ, неплохо им выдрессированный, немедленно умолк.

– Себастьян решил для начала скопировать рисунки каждого аркана. Был найден художник для перенесения рисунков на бумагу. Он должен был работать в мансарде дома номер пять по улице Золотарей в черте Старого города. Явившись в первый раз, художник обнаружил мертвого магистра. Сами понимаете, аркана при нем не было.

Очередной гомон, волнение, перебивающие друг друга реплики прессы. И вновь стоило Мунку поднять руку, как все стихло.

– Потерпите, осталось совсем немного для того, чтобы завершить мой рассказ и перейти к ответам на ваши вопросы, – проговорил он устало. – Сегодня утром позвонил нотариус Себастьяна мсье Стефан Лерус и пригласил меня в свою контору. Там я узнал, что великий магистр оставил мне в наследство свой дом и все свое немалое состояние…

И опять рассказчику пришлось, слегка нахмурившись, поднять руку, останавливая шквал выкриков и вопросов.

– Поверьте, для меня это стало настоящим шоком – никогда не предполагал стать наследником магистра, нас связывала только любовь к истории рыцарей-тамплиеров. Но тем не менее на сегодня это факт: я – владелец дома Себастьяна Пилцига, в котором главная ценность лично для меня – свитки монаха Скильда. Разумеется, не все; большая их часть – в работе у рыцарей, имена которых знал только сам Себастьян. Повторюсь: сама идея ордена была игрой, а Себастьян так и остался романтиком, влюбленным во времена рыцарей. Но не в том дело… Главная моя тревога: пропали золотые арканы. Разумеется, сейчас дом опечатан полицией, и я не могу в него попасть, но уверен: если бы полиция обнаружила уникальные золотые арканы, она сообщила бы прессе эту сенсационную новость и искала бы убийцу более целенаправленно…