Инна Бачинская - Конец земной истории

– Тянула. Но он перестал платить, а… поплатилась Ирина. Кстати, Ирина с самого начала отказалась платить. Лика была уверена, что арестуют именно его.

– Это какой-то монстр! – вырвалось у Ларисы. – Исчадие ада! Не представляю, что с ней будет дальше. Леонид – ничтожество, но он безобидный. Я не хочу иметь с ними ничего общего. Все не так, с самого начала… Из-за нее мама бросила театр! Они стали ссориться, готовы были убить друг друга. Лучше бы ее не было!

Она разрыдалась. Монах обнял ее, привлек к себе, забормотал, утешая:

– Ну, ну, успокойся, она играет, для нее весь мир театр, ее сверстники играют в компьютерные игры, где смерть и убийства понарошку… так и она… все будет хорошо. Она вырастет, наберется ума… Мы с нее глаз не спустим.

– Чего-то свежеет, – сказал Добродеев, ни к кому не обращаясь. – Пойду, пожалуй, в дом. Приятно было познакомиться, Лариса.

Ему никто не ответил. Лариса плакала, Монах похлопывал ее по спине, утешая. Достал из кармана носовой платок, промокнул ее мокрое лицо.

– Извини, что я так… – выговорила она с трудом. – Совсем перестала держать себя в руках. Вся эта история… Я больше не могу! Я перестала спать, я жду, что меня арестуют. Меня трясет от телефонных звонков, ночью я прислушиваюсь к шорохам… Я снова и снова перебираю слова, жесты, взгляды… когда Алису. И отец… Мне страшно, Олег. Неужели он сам себя?.. Или кто-то из нас?

– Мне ты можешь сказать все, Лариса.

– Ты не звонил…

– Извини дурака. Как-то навалилось все… ждал, что ты позвонишь.

– Я хотела, даже набирала номер, а потом… Лучше бы я не приходила сюда. Но я думала, что ты тоже будешь, а потом вроде как должна. Лика очень любила отца, они были очень близки, а теперь она осталась одна…

Монах хотел спросить, что у нее с Виталием, он помнил его неприязненный взгляд, но передумал. Какая разница? Все равно ничему он помешать не сможет. За Виталием первородство. Сколько они встречались? Два года? Кажется, два…

– Пошли, ты уже замерзла, – сказал он, и Лариса кивнула. – Запомни, ты никому ничего не должна. И если не хочешь идти, то не иди, поняла?

Старая актриса, ухмыляясь, соединила их взглядом, а Виталий помрачнел. Леонид стоял у окна, спиной к публике, и спина его выражала презрение. Доктор Владимир Семенович сидел без пиджака, распустив узел галстука. Он был слегка пьян, на скулах выступил склеротический румянец, но седой ежик победительно торчал. Юлии не было.

Лика заверещала:

– Олежка! Лариса! А мы уже собирались идти искать! Давайте к столу, пьем за папочку. Мальчики, наливайте девочкам. Папочка, за тебя! – Она задрала лицо к потолку и подняла бокал с шампанским.

– За тебя, Рома! – повторил доктор. – Царствие тебе небесное!

– Ромчик, за тебя! – пробасила актриса. – Надеюсь, ты ведешь себя прилично? Жди, дорогой, и не скучай, мы с Володей скоро подгребем.

– Дядя Володя, расскажите про привидения! – воскликнула Лика. – Скоро Новый год, всякое колдовство, ведьмы, нежить… Привидения существуют, как доказали ученые, я читала.

– Британские ученые, должно быть, – заметил Монах. – Эти докажут.

– При чем тут британские ученые? – вызывающе спросил Виталий.

– Присказка такая, – отозвался Монах. – Например, они доказали, что люди без шапок зимой болеют чаще, чем в шапках. Их наняла компания, производящая головные уборы.

– Идиотизм! – процедил Виталий.

– Ученые в мире чистогана за бабки что хошь докажут, – мирно ответил Монах.

– Какие привидения, деточка? – удивился доктор. – Привидения только в готических романах, для щекотания нервов глупых барышень.

– Не скажи, Володя, – отозвалась старая актриса. – Привидения есть, это сгустки энергии… человек уходит, а энергия не исчезает, она летает вокруг нас.

– Я материалист, Элла. Ежели это сгустки энергии, то при чем привидения? Это не мистика, а физика скорее. А вот у нас тут доктор физико-математических наук, пусть объяснит про энергию. Олег!

– Ну, энергия действительно вечна, а насчет привидений – не знаю, не случилось видеть. Но допускаю, что… – Он сделал паузу. Ему молча внимали. Лика даже рот открыла, а Леонид повернулся от окна. – Допускаю, что есть нечто, что с точки зрения материалиста не объяснишь.

– О чем ты, мой друг? – спросила старая актриса.

– О существах или сущностях.

– О чем?!

– О леших, домовых, мавках, дриадах и прочей нежити .

– Это же сказки! – воскликнула Лика разочарованно.

– А вы никогда не задумывались, почему сказки о них гораздо убедительнее, чем рассказы очевидцев о привидениях? У каждой сущности свое обличье, повадки, словечки, среда обитания в отличие от безликих привидений.